Грузино до Великой Отечественной войны

«Грузино, – вспоминал сотрудник Новгородского Губоно Н.Г. Порфиридов, – уже до революции приобрело значение музея, довольно широко посещаемого любителями истории и в особенности интересующимися личностью мрачного временщика».</p> <p style="text-align: justify;">Многие усадьбы подверглись варварскому грабежу. Чтобы избежать подобной участи, Грузинский волостной Сов-деп обратился за помощью в Губернский отдел народного образования (Губ-<br /> оно). Губоно включил дворец в смету своих расходов и выделил деньги на его охрану, проще говоря, на зарплату сторожу. 5 июня 1918 г. было принято решение Губоно об обращении в Наркомат просвещения, в котором сообщалось о принятых мерах и необходимости урегулирования правового статуса усадьбы Грузино. Встает закономерный вопрос: почему именно в Наркомпрос? Дело в том, что 26 мая 1918 г. при Наркомпросе была создана Коллегия по делам музеев и охране памятников искусства и старины. В стране, еще охваченной гражданской войной, развернулась планомерная собирательская, реставрационная и научная работа по выявлению, описанию и, по возможности, сохранению памятников старины и искусства, известных дворянских усадеб, таких как усадьба князей Васильчиковых в Выбитях, Голицыных в Марьине и графа Аракчеева в Грузино. Еще в феврале 1918 г. в губернских отделах по делам музеев и охране памятников искусства и старины Наркомпроса разворачивается работа по составлению перечней всего, что подлежит охране. В декабре 1918 г. создается объединенное Управление новгородских губернских музеев (Губмузей). Заведующим стал Николай Григорьевич Порфиридов (1893-1980 гг.), имя которого, я считаю, также должно быть внесено в перечень людей, связанных с историей нашего района.</p> <p style="text-align: justify;">Чтобы сохранить усадьбу</p> <p style="text-align: justify;">А из Грузина в Новгород поступали тревожные сигналы о краже красноармейцами деталей со скульптур, вывозе в неизвестном направлении вещей из аракчеевского дворца. Как вспоминает В.М. Глинка, в июне 1919 г. стрелковый полк, в котором он служил (вероятно, это был 177-й запасный полк), был переведен из Новгорода в Грузинские казармы. Напомню, что просторные казармы были построены в Грузине для квартирования 88-го Петровского пехотного полка в начале XX века. Конная разведка, в которой служил В.М. Глинка, была размещена в деревянном (летнем) дворце Аракчеева, расположенном в парке.</p> <p style="text-align: justify;">Вскоре стало известно, что на каменный дворец предъявляет претензии Грузинское начальное училище. Для выяснения обстановки в конце августа 1918 г. в Грузино был откомандирован сотрудник Губоно Н.Г. Порфиридов. Он обследовал дворец и выяснил, что комнаты второго этажа пустуют, но в них сохранились росписи потолка, лепные фризы, двери и окна, старинные печи. Было признано нецелесообразным размещение в них училища. Поскольку комнаты первого этажа были опломбированы, Н.Г. Порфиридов обследовал их визуально – через окна. Все наиболее ценные предметы оказались на своих местах.</p> <p style="text-align: justify;">В плохом состоянии оказался усадебный парк – он зарастал. Поломаны скамейки и вазы, парковые скульптуры хранились в подвале дворца. Было решено большие усадебные памятники закрыть деревянными щитами.</p> <p style="text-align: justify;">В ноябре-декабре 1918 г. Правительственный комиссар по делам музеев и охраны памятников Г.С. Ятьманов направил в Новгубисполком и Губоно распоряжение о принятии особых мер по охране Грузинского дворца и о недопустимости размещения в нем каких-либо учреждений. После этого усадьба Грузино была принята под охрану новгородского Губмузея.</p> <p style="text-align: justify;">К инвентаризации имущества опечатанных комнат первого этажа приступили только в конце 1919 года. Ее произвели два музейных работника – <br /> Д. Цензор и С. Матвеевский. 18 декабря <br /> 1919 г. составили опись находящихся в них предметов. После этого еще 2 года помещения были опечатаны. И только 2 октября 1921 г. нижние комнаты вскрыли для организации на их основе музея дворянского быта конца ХVIII-начала XIX веков. Хранителем будущего музея назначили заведующего Грузинским волостным отделом народного образования Арсения Васильевича Страшинина. Перед передачей ему на материальную ответственность дворцовых вещей произвели их сверку с описью 1919 г. Все вещи были целы.</p> <p style="text-align: justify;">9 августа 1922 г. Президиум Новгородского уездного исполкома Новгородской губернии утвердил обязательное постановление исполкома Грузинского волостного Совета от 1 июля 1922 г. об охране также парка «при Грузине».</p> <p style="text-align: justify;">Спустя три месяца, в январе 1922 г., из Малиновой комнаты дворца через окно была похищена колонна-подставка для мраморного бюста Александра I с привинченными к ней серебряными пластинами, содержащими надписи, сделанные графом Аракчеевым. Похитителями оказалась группа красноармейцев (один из них в прошлом был вор-рецидивист), квартировавшей в это время в Грузине части 56-й Московской стрелковой дивизии <em>(установлено А. Ходяковым)</em>. К моменту задержания воров в Любани они успели снять и распилить пластины на части, поэтому их пришлось сдать в фин-отдел как лом драгметалла. Какое наказание понесли воры, так и осталось неизвестным.</p> <p style="text-align: justify;">После этого происшествия комнаты первого этажа снова опечатали, а <br /> 28 февраля 1922 г. приступили к новой ревизии. Остальные вещи оказались на своих местах, но теперь на окнах установили внутренние ставни, а все предметы из серебра перенесли в другие комнаты, в шкафы, которые также опечатали.</p> <p style="text-align: justify;">После ревизии ключи от дворца передали сотруднику петроградского отделения Государственного музейного фонда Крониду Леонидовичу Преображенскому, назначенному смотрителем дворца и усадьбы. Дело в том, что с февраля <br /> 1922 г., в связи с финансовой несостоятельностью новгородского Губмузея, Грузино перешло под опеку петроградских музейщиков. Порфиридов подчеркивал, что <em>«ревнивых чувств к этому Новгородский Губмузей не чувствует»</em>, так как Грузино связано с Петроградом <em>«ничуть не хуже... чем с Новгородом».</em> Тем не менее, ещё ряд лет спустя после передачи усадьбы, новгородское музейное руководство продолжало включать сведения о музее быта в свои отчёты и оставаться с ним <em>«в постоянной связи и согласовании».</em></p> <p style="text-align: justify;">Под опекой петроградских музейщиков</p> <p style="text-align: justify;">Одним из острых и болезненных вопросов для Петроградского музейного отдела являлась проблема сохранения парка и комплекса грузинских усадебных памятников в условиях, когда разрушения и кражи в усадьбе стали почти регулярными. Так, например, только в один июньский день 1922 года был сброшен с цоколя чугунный лев, поломаны деревья, проломлена чугунная ограда, похищена с входных ворот чугунная цепь. В целях ограждения парковых сооружений от подобного вандализма в июле 1922 года Грузинским ВИКом было издано обязательное постановление для граждан Грузина о правилах пользования парком. Ограничили время его посещения: в будние дни с 7 до 22 часов, в праздничные до 24 часов, и оставили открытым лишь один вход со стороны так называемого Невского проспекта (небольшая улочка, образованная шестью деревянными флигелями, идущая от каменного дворца к Андреевскому собору).</p> <p style="text-align: justify;">Состояние усадьбы, переданной Новгородским Губмузеем Северной столице, обладающей большими финансовыми возможностями для развёртывания там показательного бытового музея, было оценено принимающей стороной, как сильно запущенное. Требовались скорейшие эффективные меры по предотвращению дальнейшего разрушения и превращению усадьбы в достойный объект музейного показа. За 1923-1925 годы сотрудникам Ленинградского отделения Главнауки удалось сделать немало. Приоритетными являлись работы в музейных помещениях дворца на устранение искажений, привнесенных за время пребывания там офицерского собрания Петровского полка. В результате архивных изысканий удалось почти полностью восстановить убранство нижнего этажа. Были окрашены в первоначальный тон стены 4-х комнат, пробита и восстановлена дверь из буфетной в столовую и, наоборот, заложена позднего происхождения дверь из кабинета Аракчеева в буфетную. Одновременно шло активное пополнение экспозиции вещами Александровского времени.</p> <p style="text-align: justify;">Все имущество усадьбы было заинвентаризовано. Имелись инвентарная и материальная книги, прошнурованные и заверенные Государственным Музейным фондом Ленинградского отделения Главнауки. По отчетным данным за 1922-1923 гг., музейное имущество, за исключением художественного чугунного литья, включало 160 порядковых номеров. В 1923-1924 годах в инвентарной книге значился 351 номер.</p> <p style="text-align: justify;">Дворец был приведен в порядок: окрашены фасады, отремонтированы крыша, бельведер, заменены оконные рамы, вставлены недостающие стекла, установлены ставни на окна нижнего этажа и многое другое. Устранен ряд искажений, унаследованных от Военного ведомства, на прилегающей к дворцу территории. Проведено полное обследование архитектурных памятников с представлением сметы на необходимые работы в Реставрационный комитет. Парк расчищали и частично восстанавливали, отремонтировали и установили на места чугунные украшения и бронзовые статуи. Фотографом Музейного отдела было сделано в Грузине 28 снимков.</p> <p style="text-align: justify;">Только за первый год на усадьбу израсходовали 77 846 рублей, из них 45 714 пошло на выплату жалования сотрудникам. Музей дворянского быта, состоявший на госбюджете, собственных источников дохода не имел, за исключением входной платы. Но основной контингент экскурсантов – рабочие, красноармейцы, школьники, обслуживали бесплатно, поэтому прибыль была мизерной. За осмотр дворца взималась входная плата 10 копеек для одиночных посетителей и 5 – для экскурсантов, за год платных посетителей проходило всего человек 200-300 Но после усадьбы графини Орловой-Чесменской, это было наиболее посещаемое место из всех четырех музеев быта Новгородской губернии. По отчетным данным, за 1923-1924 гг. было проведено 38 экскурсий, прошли 1 072 экскурсанта и 172 одиночных посетителя. Работал музей-дворец по воскресеньям, с 11 до 16 часов. Но приезжие посетители и экскурсии могли ознакомиться с обстановкой дома в любой день.</p> <p style="text-align: justify;">С 15 сентября 1924 года смотрителя К.Л. Преображенского сменил Георгий Дмитриевич Нечаев, проработавший в Грузине до 1931 года.</p> <p style="text-align: right;"><strong><em>Продолжение в следующих номерах.</em></strong></p> <p align="right"><strong>Фото предоставлено <br /> Чудовским краеведческим музеем</strong></p> <p> </p>