Название у неё оптимистичное — Новая Деревня. Проходят десятилетия, а она всё Новая! В реестре населённый пункт значится, на карте района есть. Но у времени своя статистика — печальная. В некогда процветавшей Новой Деревне осталось всего два десятка жителей: своеобразный форпост на пути к разорению. Это они не дают деревне умереть, как тихо и незаметно умерли, исчезли во времени многие деревни на территории района. Оставшиеся жители Новой — скромные, незаметные люди, всем им надо сказать спасибо за «тихий патриотизм», присущий русскому человеку, воспетый писателем. За верность своей малой родине. Сегодня мы расскажем о семье супругов Мартыновых, которые вместе с остальными жителями не покидают её и не дают ей умереть.
Виктор и Елена
Виктор родом из Усть-Марёва, деревни, что расположена в полутора километрах от Новой Деревни. Здесь родился, вырос, учился в школе, здесь могилы предков.
Елена приехала в Новгород из Брянской области, устроилась работать контролёром на завод «Волна». Марёвцы постарше помнят, как приезжали помощники из области на уборку урожая: называли их шефами. Встретились Виктор и Елена на танцах в деревенском клубе. Очень скоро поняли, что встреча судьбоносная, о расставании не могло быть и речи. Любовь... И все дела! Свадьбу праздновали в клубе, торжественную регистрацию проводила председатель сельсовета Валентина Петровна Пименова. Приехали родные из Брянска, родня Виктора, общие друзья, односельчане. «Свадьба пела и плясала»!
Молодые сразу же получили собственное жильё и стали жить-поживать. Виктор работал в совхозе «Марёвский». С развалом сельского хозяйства перешёл на работу водителем машины скорой помощи. Елена трудилась сначала в новодеревенской столовой, затем заведующей почтовым отделением, где работает до сих пор. Родители с обеих сторон не построили себе палат белокаменных, так сложилась жизнь, что молодой семье надо было рассчитывать только на себя. Потому кроме работы на производстве держали большое хозяйство, в котором и коровушка-кормилица, и телята, и поросята, и куры, и огород большой. Такой вот свой колхоз организовали. Родились дочки-близняшки — Маша и Наташа. Садика в деревне уже не было, свободных от работы бабушек — тоже. Сложности были, конечно. Совсем небольшие девчонки уже оставались дома одни и нянчили друг друга. Была ещё одна проблема — 90-е годы, когда рушилось всё, одевать детей было не во что. Всё надо было «доставать», ухитряться, суетиться. Присылали кое-что родные из Брянска. Елена взялась за дело — сама вязала одежду девочкам: как говорится, глаза страшатся, а руки делают.
Когда дочки подросли, сразу в «домашний колхоз» записались. Их обязанность — нарвать и принести травы свиньям, каждый день. На сенокосе — вместе с родителями. Старшие, то есть мать с отцом, подают сено снизу, младшие стоят в кузове машины, принимают.
Пополнялся семейный бюджет и от сбора грибов и ягод. С началом сезона и родители, и дети всё свободное время проводили в лесу. Уже подростками Наташа и Маша, можно сказать, сами себя одевали.
Потому на вопрос о воспитании дочерей Елена ответила просто: «Лекций не читали. Дети смотрели¸ как мы трудимся, чтобы в доме достаток был. Росли неленивыми, помогали нам во всём. И семейным отношениям учились дома. Жить без скандалов, дела делать сообща, старших уважать. Проблем с ними ни в школе, ни в дальнейшей учёбе не было. Обе получили высшее образование, живут самостоятельно. У обеих подрастают дочки. Не подумайте, что хвалюсь: все живут как могут. Но мы своими дочками гордимся». Как же приятно писать о том, что жизнь молодых складывается удачно, потому что правильный путь выбран!
В любой семье рано или поздно встаёт вопрос о судьбе бабушек и дедушек. По-разному решают его люди. Как видим, не пустуют и дома–интернаты. Это дело каждого. У Мартыновых вопрос решился так: маму Елены Елизавету Филипповну взяли жить к себе. С зятем отношения сразу сложились, о дочери и говорить нечего. Увеличилась семья и получилась дружная. Родители Виктора до конца жили в своём доме в Усть-Марёве: свои стены, как говорят, помогают. Сын с невесткой рядом, так что старики и под присмотром были, и в родном доме. Ещё один пример для молодого поколения, как строить жизнь разумно и справедливо.
Пока деревня жива
Из инфраструктуры в Новой Деревне осталось лишь почтовое отделение, которое жители посещают часто. Елена Николаевна предложит им товары первой необходимости, газеты, журналы, поговорит «за жизнь». Почта стала своеобразным общественным центром. На территории Новой Деревни есть братское захоронение воинов, погибших в годы Великой Отечественной войны. 9 Мая жители приносят цветы, поминают добрым словом своих защитников. Когда-то в этот день проходили многолюдные митинги, выступали ветераны, школьники. Теперь всё скромнее, но не порвалась нить памяти: люди идут на захоронения не по приказу, а по зову сердца. Это дорогого стоит.
Местная власть в силу полномочий помогает-поддерживает в проезжем состоянии дорогу. По средам приезжает автолавка райпо. Пока деревня жива. Люди живут на пенсии, а у кого таковых нет, так кормят матушка-природа и земля. И всё бы ничего, но бередят души воспоминания при виде разрушенных ферм, школы, административного здания бывшего знаменитого колхоза «Знамя коммунизма», а затем — отделения совхоза «Марёвский». Они словно немой укор оставшимся. Покинули свои дома старики, уйдя в мир иной, покинуло среднее поколение, уехав в город и посчитав, что «дураки в России закончились» — все хотят жить в комфорте. А молодые так и не родились.
Процесс вымирания российских деревень является одной из острых социально-экономических проблем современной России. За последние два десятилетия происходит постепенное уменьшение численности сельского населения. Причины известны: безработица, отсутствие объектов инфраструктуры, образовательных, досуговых, отсутствие транспорта. Оптимизация больнее всего ударила по сельским территориям. Пусть хоть какие заслуженные люди живут на селе, но если их мало, то не положено ни школы, ни клуба, ни больницы.
Процесс со звучным названием «оптимизация» коснулся и Новой Деревни. Атакует её время. Она отчаянно сопротивляется. Кто не уехал и живёт в ней, содержат свои дома в порядке, по мере сил возделывают землю, украшают цветниками подворья. Встречают уехавших из деревни родственников, которых тоже тянет на родину. Приезжают на миг... Навестить дорогие могилы, постоять у родных домов, и снова в города — кто в большие, кто в города-спутники. У Новой Деревни тоже были деревни-спутники, но теперь это скорее деревни-призраки: Черенки, Ванявкино, Угрюмовщина, Остров, Перерытица... Когда-то там жили люди, мечтали, любили, растили детей, работали.
При виде бесхозных домов с заколоченными окнами сжимается сердце. «Не скрипят половицы, как прежде, в старом доме живёт тишина. Занавеска с последней надеждой смотрит в мир через створку окна»... Надежда теплится, пока живут в деревне люди, в том числе и Мартыновы — Виктор с Еленой.
Валентина ГОЛУБЕВА
Фото автора и из семейного архива Мартыновых
