В послевоенное время, в престольные праздники, ходили Анна и Клавдия в гости друг к другу. И были моменты, когда они с гордостью вспоминали историю спасения советского лётчика
Нина Дмитриевна Васильева (на фото) родилась в селе Черпаево Курлатского района Татарской АССР в январе 1942 года. Именно туда были эвакуированы её родители с детьми и близкие родственники в 41 году из деревни Жарки Ратицкого сельского совета. Домой, на родину в Сухарёво, семья смогла вернуться только в 1945 году. О войне Нина помнит в основном из рассказов матери. А ещё много раз она слышала от тёти Клавы и бабы Нюши историю о спасении в годы войны советского лётчика. Когда речь заходила о военном лихолетье, женщины вспоминали об этом событии, как о рядовом, смахивая невольно навернувшиеся слёзы. И ни одна из них даже не задумывалась, что вот так просто, они, обычные деревенские бабы, совершили настоящий геройский подвиг.
Лётчик
Анна Малышева жила в деревне Еревшо. Муж в самом начале войны ушёл на фронт, оставив жене четверых детей. Старшей дочери было двенадцать лет.
Однажды жарким июльским днём Анна была в огороде, когда вдруг услышала гул самолёта и увидела густой дымовой хвост, стелившийся вслед за машиной. Первая мысль радостно всколыхнулась в душе: «Одним фашистским гадом стало меньше!».
Секундой позже молодая женщина вдруг отчётливо различила на крыле самолёта звезду.
— Наш... Почему не прыгает лётчик? Убит? — эти мысли молниеносно пронеслись в голове.
И вдруг на фоне ярко вспыхнувшего взрыва, Анна увидела парашют.
Она лихорадочно думала, что же ей делать, как помочь советскому лётчику? Бежать сейчас на место падения самолёта или дождаться темноты!?
Новый шум привлёк её внимание. Из Погляздова к месту взрыва самолёта ехали немецкие мотоциклисты. Анна, чтобы не привлечь внимание фашистов, зашла в дом. Спустя два часа гитлеровцы возвращались назад. Из окна дома Малышева внимательно наблюдала за немцами. Они никого с собой не везли.
— Расстреляли, — расстроилась она.
На душе было очень неспокойно. Ближе к вечеру женщина приняла решение найти красноармейца и захоронить. Для вида, чтобы не было подозрений, набрала в корзину белья для полоскания и отправилась к речке. Прошла вдоль берега в одну сторону, развернулась в обратную... И тут услышала слабый голос, звавший её...
Только по сумеркам Анна, завернув в скатерть, привезла окровавленного лётчика в баню. Он был слаб и измучен. Осмотрев раны, женщина поняла, что одной ей не справиться.
Две подруги
К кому обратиться за помощью? Кому можно доверить? Решила открыть тайну своей подруге Клавдии Егоровой из Ратиц. Та умела делать настойки из трав и лечить ими.
Пятеро детей были на руках Клавдии. Она знала: если фашисты узнают о лётчике — расстрела не миновать.
Перешагнув порог бани и увидев раненого, сразу вспомнила родного брата Василия, воевавшего на фронте. «Надо помочь, вдруг и брату нужна будет чья-то помощь», — приняла она решение.
Бинтов не было, лекарств — никаких. Женщины собирали лечебные травы, обдавали кипятком, толкли их и прикладывали к ранам. Готовили отвары и поили ими красноармейца. Одно знали точно, нужно соблюдать стерильность — лето, жарко. Тряпки, которыми перевязывали лётчика, мыли золой, полоскали в реке. А чтобы не привлекать внимания ни односельчан, ни фашистов, решили не ходить друг к другу. Условились встречаться у вязов, которые росли за деревней. Клавдия под видом сбора грибов приносила туда еду, настои. Обратно возвращалась с грибами. Собирала всё подряд, лишь бы наполнить корзину, чтобы можно было в случае проверки показать немцам. Анна поздно вечером из тайника забирала всё припрятанное.
Однажды Клавдия подоила корову, ещё не успела процедить молоко, как с удивлением увидела, что рядом крутившиеся ребятишки вмиг разбежались и попрятались под кровать. Она с недоумением оглянулась – на пороге стояли немцы. Сердце от страха куда-то подпрыгнуло и упало, внутри всё похолодело. Один из не прошенных гостей очень хорошо изъясняясь по-русски, сказал, что им нужно молоко для больного солдата.
Немцы стали регулярно бывать у Егоровых. У Клавдии закралось подозрение, не следят ли они за ней.
Немец, хорошо знавший русский язык, был настроен доброжелательно. Говорил, что немецкий народ тоже не хочет войны. Рассказывал о своей семье в Германии, о детях. Часто приносил Клавиным ребятишкам хлеб, угощения, несколько раз принёс тушёнку. Консервы Клавдия приберегла для раненого.
Дружба с немцем надоумила русскую женщину схитрить, чтобы получить лекарства и перевязочный материал. Когда косила корове траву, она специально поранила себе ногу. Небрежно перевязала её серой тряпкой. Немец вечером это увидел. А на следующий день принёс бинтов, две бутыли мази, таблеток. От радости Клава чуть не подпрыгнула. Очень кстати были эти медикаменты. Всё отнесла Анне для раненого.
Лётчик шёл на поправку. Однажды он спросил, нельзя ли где достать немецкую форму. Без неё очень трудно будет уйти к своим. Незнакомец сразу вызовет подозрение и у деревенских, и у гитлеровцев.
— Достану, — решила Клавдия. Она знала, что в колхозных кладовых у фашистов хранились обмундирование и продукты. Ночью, в темноте, на ощупь нашла одежду, принесла домой, спрятала в хлеву в кормушке, сверху накрыв скошенной травой.
А утром отнесла её к вязу.
И всё же подозревали
Прошло два дня. И вдруг в Еревшо к Анне понаехали фашисты с полицаем. Сделали обыск, всё пытались дознаться, где она прячет лётчика. Не найдя никаких улик, увезли женщину с собой. Позже отправили её в Германию. Четверо детей Анны, старшей дочери было тринадцать, более двух лет жили без матери. Вернулась Клавдия домой только в 45 году.
А тогда, в 42, натерпелась страху и Клава. Слухи быстро дошли до Ратиц, что фашисты забрали Анну Малышеву. Клавдия ждала, что вот-вот и за ней придут. Как только немцы являлись за молоком, от ужаса перехватывало дыхание. Но, слава Богу, всё обошлось. Видимо, не было у гитлеровцев никаких доказательств.
Орденами не отмечены
В послевоенное время, в престольные праздники, ходили Анна и Клавдия в гости друг к другу. И были моменты, когда они с гордостью вспоминали историю спасения советского лётчика. Удивлялись, что не знали, когда он ушёл к своим. Радовались, что не оставил тогда никаких «следов» после себя.
А ещё сокрушались, что сожгли Аннины дочки письма от него. В них он благодарил сельских женщин за мужество и преданность Родине. Писал, что снова летает и бьёт фашистов. Девчонки отправили ему разгневанный ответ, чтобы не тревожил их, потому что из-за него они остались без мамы.
Выжил ли красноармеец в жестокую военную пору, подруги не знали. Брат Клавдии Василий не вернулся с фронта. Не пришёл с полей сражений и муж Анны. А было нашим женщинам во время оккупации всего лишь по 37 лет.
Нина Васильева тоже выполнила свой гражданский долг, поведав нам историю о подвиге замечательных русских женщин, наших земляков.
Екатерина МАЛОВА
Фото автора
