Историю Село-Горы в годы Великой Отечественной войны жители собирают по крупицам
Когда напали фашисты, из деревни на фронт ушли 179 жителей. Вернулись с войны всего лишь 25 человек. В память о погибших селогорцы установили монумент с именами своих знакомых, соседей и родных. А спустя годы в сельском ДК появился музей, который по праву можно назвать народным – здесь почти у каждого из экспонатов есть своя, чисто деревенская прописка, и своя интересная история. Да и собирали его, что называется, всем миром для того, чтобы сохранить свидетельства далекой войны для подрастающего поколения. Экскурсию по музею провела для меня директор местного ДК Светлана Мельникова – главный инициатор всех деревенских начинаний.
Очки немецкого генерала
Она рассказала, что первая, небольшая экспозиция появилась здесь в канун 60-летия Победы. Собрать ее удалось настолько быстро, что сразу же появилась идея замахнуться на большее. По словам Светланы, в те годы в деревне хватало молодежи и были популярны дискотеки. Так вот бесплатный вход на танцы был обещан каждому, кто принесет из дома какую-нибудь интересную вещь, напоминающую о войне. Клич директора ДК был услышан и успешно воплощен в жизнь, благо практически в каждом деревенском доме за застрехой или на чердаке хранилось что-нибудь на годы забытое и потому представляющее интерес для музея. Как, например, легкая немецкая лодочка, стоящая на крыше импровизированной землянки 2-й ударной армии.
Долгие годы она хранилась на чердаке в доме у Галины Мальцевой. Именно на таких лодчонках немцы перетаскивали по снегу раненых и провиант, а послевоенное поколение селогорских мальчишек использовало их вместо санок, катаясь зимой с горок. За время короткой экскурсии рассказала Светлана еще о двух любопытных экспонатах:
– Вот посмотрите на ложку, которая хранится в нашей землянке. Ее выкопала на своем огороде Ольга Андреевна Кузнецова. Ложка не простая, с монограммой, на которой выбиты имя владельца и год его рождения – Миклюков Б.А., 1919 г.р. Еще один любопытный предмет – очки с круглыми стеклами в металлическом футляре. В таких ходили немецкие генералы, это подтверждает и надпись на коробочке на немецком языке «Dienst Brille» – «служебные очки». Нашла я их в доме Чижовых после того, как он остался без хозяев. Интересно, что хранились очки в родном футляре, и, кто знает, может быть, использовались новыми владельцами все эти годы прямо по назначению? Ребятня, когда приходит на экскурсии, любит в них фотографироваться. У нас вообще музей необычный – все, что здесь есть, можно потрогать и примерить. Надевают мальчишки каску, берут в руки тяжелый автомат и представляют, насколько тяжело было бежать во всем этом нашим солдатам... Да еще под пулями... Считаю, что музей и должен быть вот таким: близким, понятным, живым, ведь только так можно достучаться до сердец нашей молодежи.
Что еще меня зацепило в музее, так это множество фотографий тех, кого уже нет в живых, отовсюду со стен смотрели лица деревенских жителей: колхозные бригады, семейные пары и десятки портретов «Бессмертного полка». А фотографии нынешних жителей и сегодня периодически появляются на страничке деревни Село-Гора Вконтакте по малейшему поводу – будь то юбилей, свадьба или деревенский праздник. Но не так давно здесь была выложена целая подборка необычных снимков, которые в буквальном смысле взбудоражили всю деревню.
На фоне церкви
Двадцать пять черно-белых фотографий, выложенных в Интернет, вызвали настоящий ажиотаж, и неспроста – на каждом из них были запечатлены деревенские улицы в годы немецкой оккупации. Светлана Мельникова рассказала мне о том, откуда появились эти фотографии и кто их автор:
– Я состою в группе «Типичный Новгород». И вот однажды смотрю – выставлена фотография «Село-Гора в годы войны». Выложил ее новгородец, любитель истории Павел Глинский. Я к нему: милый, дорогой, откуда? Где же вы это взяли? А он в ответ «кинул» ссылку на альбом голландского фотографа Брандсона, который в годы войны приезжал сюда специально снимать голландскую дивизию, воевавшую на стороне фашистов. Она базировалась именно у нас, так как наша деревня – в выгодном месте, на горушке стояла, 27 метров выше уровня мирового океана. К тому же для наблюдения за окрестностями немцы установили на ней деревянный маяк высотой в 53 метра. У немцев здесь была ветеринарная лечебница (лечили лошадей), кладбище погибших немцев и их союзников испанцев, голландцев и итальянцев, лагерь военнопленных и госпиталь, в котором подлечивали и местных детей, не отказывались.
Всего в альбоме Брандсона Светлана нашла 25 фотографий деревни Село-Гора. На них изображены сцены захоронения погибших фашистов, могилы с березовыми надгробьями и черными крестами, вручение наград, разгрузка продовольствия, вручение солдатам посылок с родины и многое другое. Причем самым интересным на этих снимках для селогорцев стал задний фон, на котором они без труда разглядели ребятишек, издали наблюдающих за фашистами, вырубленный вокруг деревни лес, еще молоденькие вязы, посаженные до войны сельским учителем, саму Селогорскую школу, знакомые улицы и дома, многие из которых стоят и по сей день.
Самой же ценной из всех фотографий, по общему мнению, была та, на которой запечатлен голландский фотограф, стоящий на фоне местной церкви, сгоревшей от фугаса в 1943 году. Дело в том, что ее изображений до наших дней не дошло, и то, как она выглядела, художники-энтузиасты вот уже несколько месяцев пытались воссоздать на бумаге по рассказам старожилов. И если основное здание худо-бедно вырисовывалось, то с внешним видом колокольни дело застопорилось, так как никто не смог точно вспомнить ни ее высоту, ни количество висевших колоколов. Фотография стала настоящей находкой, и теперь совсем скоро в селогорской часовне, срубленной на месте бывшей церкви, появится точный макет старого храма. Любопытно, автор макета – как раз один из тех босоногих мальчишек, которые забыв о страхе, по пятам следовали за немцами по деревенским улицам.
Военное детство
Николая Васильевича Игнатьева я застала во дворе старинного дома, разукрашенного резьбой. Как оказалось, это дело рук самого хозяина, который, несмотря на почтенные 80 с лишним лет, и сегодня не выпускает из рук инструмент. Узнав о цели моего визита, он на минутку исчез в доме и вернулся с картонной коробкой, в которой хранил незавершенный макет. Вытаскивая и составляя вместе отдельные детали, он и начал свои воспоминания о войне:
– Мне тогда семь лет было. Помню, в нашей деревне появился взволнованный лейтенант. Он ходил по улицам и кричал, что всем срочно нужно покинуть свои дома, так как они будут сожжены до прихода немцев. Все погрузились на подводы и отправились через гать к железной дороге. На полпути видим, появился наш самолет, но бомбить деревню не стал. Зарева со стороны домов тоже не увидели, круг сделали и домой вернулись. Тишина, никого нет. Одна лишь машина на окраине горела. Разгрузились и спрятались в блиндаж, выкопанный заблаговременно у дома. Слышим опять гул самолета – это уже был немецкий. Тут и они сами показались, на велосипедах, на мотоциклах, на лошадях. Мы потихоньку из укрытий стали выходить, они население трогать не стали, ребятню галетами угостили, так что мы, мальчишки, вскоре осмелели и отправились по деревне шататься. Родители перепугались, загнали нас домой, привязали за ноги к кроватям. А потом увидели, что никто не стреляет, успокоились. Сначала мы в своем доме в подвале жили, а они – наверху, потом нас выселили в одно место, ближе к кладбищу и отгородили, то ли из-за боязни, то ли из-за тифа. Так и жили, радовались, что не убивали никого.
Что еще хорошо запомнилось, то, как церковь горела, дом наш как раз напротив стоял. Наши войска в окружении уже были, сил наступать не было у них, но 1 мая, видимо, решили фашистам из лесу привет прислать – выстрелили фугасом по двум немецким орудиям, спрятанным за церковью и замаскированным большими деревьями. Да, видно, промахнулись, первый снаряд рядом с домом упал и моего двоюродного брата ранил, а второй – прямиком в колокольню. Церковь деревянная была, вся сгорела, мало что спасти удалось. А потом в 1943-м угонять в Германию и Прибалтику всех стали, наша семья в Латвию попала. Загрузили в вагоны для скота и – через Псков. Там чуть под бомбежку не попали, но опять повезло. В Латвии, помню, как нас всех согнали на виадук, хозяева приезжали, ходили, рассматривали и выбирали себе работников. А мама маленькая такая была и нас четверо, долго никто не брал, но потом на дальний хутор отвезли. Я коров пас, трудно было. Только поздней осенью 1944-го удалось домой вернуться. Да что там, всего хлебнули, двумя словами и не расскажешь...
Я попрощалась с Николаем Васильевичем, Светланой и пожалела лишь об одном, что не смогу побывать в Село-Горе 22 июня, в самый главный день памяти и скорби, когда к обелиску придут все старожилы деревни, зажгут свечи и еще раз напомнят молодому поколению о том, о чем никогда нельзя забывать.
Светлана ДУБОВИЦКАЯ
Фото автора и из архива Селогорского ДК
