Воспоминания земляков о годах войны в оккупации собрала воедино заведующая Городенской библиотекой Светлана Ходченкова. Эта её работа в прошлом году заняла второе место в областном конкурсе «Они сражались за Родину», посвящённом 70‑летию Победы.
Война на батецкой земле
В воскресенье 22 июня 1941 года в райцентре отмечали праздник физкультурников. И вдруг — война! Уже в начале июля на станцию Батецкая стали прибывать эшелоны Кировской дивизии. Это более 11 тысяч ополченцев Кировского и судостроительного заводов, ленинградских метростроевцев.
8 августа враг нанёс удары на лужском и новгородском направлениях. Особенно настойчиво гитлеровцы действовали на участках, занимаемых ополченцами. Однако ратники Ленинграда не дрогнули. Изумляя врага, они бросались в рукопашные схватки. Но слишком неравны были силы, и приходилось оставлять одну позицию за другой. Кировцы отошли к деревне Белой и окопались.
15 сентября фашисты ворвались на станцию Батецкая. На захваченной территории был установлен жёсткий оккупационный режим. Ввели уставы, назначили старост, создали полицейские отряды. Преимущество при их формировании отдавалось обиженным советской властью или уголовникам. За малейшее сопротивление расстреливали и вешали, уничтожали жилища и целые населённые пункты. Забрали общественный скот и хлеб.
Такое положение дало толчок партизанскому движению. С весны 1942 года начал действовать отряд, сформированный первым секретарем райкома ВКП (б) С. Ф. Зосимовым и старшим лейтенантом И. А. Морозовым. В нём было шесть групп, в том числе ясковицкая. Её возглавлял И. И. Галеев — в мирное время председатель колхоза «Красные Радгостицы».
В сентябре—октябре 1943 года поводом для народного восстания послужил приказ немецкого командования об обязательной отправке населения в Германию. Люди строили в лесу землянки и шалаши в ожидании прихода Красной Армии. Партизаны старались прикрывать их постами и дозорами, организовывали группы самообороны. Благодаря этому десятки тысяч новгородцев были спасены от каторги.
14 января 1944 года, в день начала наступления Ленинградского и Волховского фронтов, штаб партизанского движения отдал приказ бросить все силы на помощь армии. Снова были подорваны сотни рельсов. Не помог захватчикам и бронепоезд, вышедший из Луги. Он был подорван на пути к Батецкой. Партизаны всячески препятствовали восстановительным работам.
На рассвете 12 февраля 1944 года после упорных боёв 286‑я стрелковая дивизия во взаимодействии с партизанами штурмом взяла станцию Батецкая. Дорога на Лугу была открыта. В это время части 67‑й армии Ленинградского фронта, а вместе с ними 11‑я Волховская партизанская бригада ворвались в Лугу с севера и северо-запада. Город был освобождён, Новгородско-Лужская операция завершена, главные силы 18‑й немецкой армии разгромлены.
Николаева Александра
Яковлевна, 1930 г. р.,
д. Чёрная:
— Я родилась и провела детские годы в Русыне. В 1941 году окончила 4 класса. Отец пришёл с работы и сказал, что началась война. Его сразу забрали, мать осталась с тремя детьми. В августе в деревню пришли немцы. Мать нас прятала в окопах, но мы приходили в свой дом. Было страшно, когда в деревне прятался партизан, но он потом ушёл на фронт.
В 1943 году немцы пришли в деревню с собаками и погнали всех пешком до станции Батецкая. Нас погрузили в холодные вагоны для скота и отправили в Литву. Там мы жили в бараках, обнесённых колючей проволокой, спали на нарах. Потом стали работать у местного фермера. Я доила коров и носила молоко в дом. Хозяин нас не обижал. В августе 1944‑го мы услышали по радио, что идёт освобождение нашего района, и пошли домой. Хозяин нам даже корову отдал. Когда добрались до родной деревни, она оказалась сожжённой. У дяди уцелел дом в д. Белая, и мы жили у него. Отец с войны не вернулся...
Поликарпова Антонина
Ивановна, 1930 г. р.,
д. Городня:
— Когда началась война, мне было 11 лет, я жила в Малом Латовце. Отец работал сливачом, мама — в полеводстве. В 1941 году я окончила два класса, моя первая учительница — Вера Васильевна Леутская. Школа была в соседнем Заклинье, в простом доме. Про войну узнали, когда начали бомбить. Всей деревней стали скрываться за глухим озерком, рыли землянки. Когда вернулись, немцы обходили дома с осмотром. В соседнем доме прятался партизан. Приходили с проверкой, но хозяин его переодел, и они ушли.
Когда оккупанты стали угонять население, многие скрылись. Мы бежали в Городню, жили в Уношковичах, потом под присмотром немцев нас угнали в Жабино. Там шесть семей жили в одном доме. При освобождении нас сопроводили обратно в Уношковичи, Батецкая ещё не была освобождена. В часовне нашли двух сестёр, их туда надолго упрятали немцы. Они ещё были живы.
Потом вернулись в Латовец. Раньше здесь было много домов, клуб, магазин, контора. А после пожаров осталась лишь житница. Стали жить в деревне Чёрная...
Ёлкина Ольга
Харлампиевна, 1927 г. р., д. Малая Удрая:
— В начале войны мне было 14 лет. Для того времени я считалась уже трудоспособным человеком. Брат стал инвалидом, ему оторвало руку. Были сформированы два взвода девчонок. Нас обучили и выдали удостоверения минёров. Так началась наша служба — работали в основном на железной дороге, была командировка на Северную Двину. Несмотря на тяжёлый труд, мы продолжали учиться, в основном летом...
Агапова Людмила
Ивановна, 1932 г. р.:
— В 1941 году я окончила 1‑й класс. В годы войны погибли три моих дяди и двоюродный брат. Однажды нас с бабушкой чуть не расстреляли. Мы пошли к ней в Латовец за тёплыми вещами и встретили немцев, возвращавшихся с карательной операции. Они учинили допрос, приняв нас за пособников партизан. Хотели расстрелять, но нашёлся немец, понимавший русскую речь. Нам удалось объясниться. А вот другую женщину с девочкой, как нам потом рассказали в Латовце, ждал расстрел. В годы войны питались тем, что выращивали, магазины не работали. На три семьи была дана лошадь, пахали, сеяли, растили и жали хлеб.
Галинова Галина
Васильевна, 1937 г. р.,
д. Белая:
— Когда в Белую вступили фашисты, все переселились на хутор близ озера Борок. Туда немцы заходить боялись из-за отряда партизан. Однажды немцы гнали наших военнопленных. Одного из них расстреляли прямо на улице, другой успел заскочить в заулок нашего дома. Некоторое время он жил в амбаре, а потом ушёл к партизанам. Когда стала наступать Красная Армия, мы всю ночь не спали. Боялись отступавших фашистов. В ту ночь хорошо было видно зарево над Батецкой, слышались раскаты орудий. Под утро пробежали два человека в белых маскхалатах, которых жители, было, приняли за карателей. Но это были наши солдаты. Они с радостью сообщили, что Батецкий, Городня и Белая освобождены.
Иванов Виктор
Михайлович, 1932 г. р.:
— Во время войны жили в п. Батецкий. Отец воевал на фронте, мать занималась хозяйством. В семье нас было четверо, мы голодали. Старшему брату пришлось работать у немцев, перевозил дроблёный камень. В школу во время войны не ходили. В 1943 году нас отправили в Латвию.
Петрова Зоя Ивановна, 1934 г. р.,
д. Уношковичи:
— В годы войны погиб отец. Мы ходили в поле собирать мороженую картошку. Там однажды на нас наткнулся фашистский танк. Немцы стали развлекаться, гоняясь за нами по полю. Но мы сумели скрыться в лесу. Помню, как наступали наши. Так вышло, что мы оказались под двойным обстрелом. С одной стороны лупили «Катюши», с другой шли немцы. Чудом удалось дойти до своих, где лейтенант выделил лошадь, чтобы все могли отъехать подальше.
Парфеева Ольга
Андреевна, 1930 г. р.,
д. Городня:
— Во время войны жила в Колпино. Отец и брат погибли. Сначала работала на военном заводе. Мама на станке вытачивала снаряды, а я носила их в ящики. Рядом с заводом было капустное поле. До сих пор перед глазами картина: ночь, вспышки ракет, а мы ползаем по снегу и собираем эту мороженую капусту. Было очень страшно! Вскоре завод эвакуировали. Мама, я и два моих брата, чтобы не сгинуть с голоду, решили перебраться на оккупированную территорию. Шли в деревню Удрая к бабушке. Старостой здесь служил дядя Ваня, помогавший партизанам. У него была своя схема. Собирали кто что может — валенки, хлеб, картошку и т. д. Затем дядя Ваня сажал на подводу меня и трёхлетнего соседа Генку. Прикрываясь тем, что едем просить милостыню, мы доезжали до назначенного места, и партизаны забирали мешок. Однажды нас засекли. Пока немцы обыскивали подводу, мы с Генкой успели скрыться под горкой, а затем сосед Лёвка спрятал нас под житницей. Нас очень долго искали. Когда шум утих, тётя Дуся на две недели укрыла нас в своём подвале. Потом меня забрала мама. Был в деревне предатель Иван Белов. Если б он узнал правду, нам бы с Генкой пришёл конец. А вот дядю Ваню и Дусю Максину немцы расстреляли. Они похоронены в братской могиле в Батецком. Так прошла ещё одна зима. Весной начались страшные бомбёжки, немцы хотели разбить железную дорогу. Тогда я была ранена. Один из осколков попал мне в шею, другой — в ногу. Из шеи я осколок достала сама, а со скрюченной ногой хромала до прихода советских солдат.
Фирсова Нина
Васильевна, 1932 г. р.:
— Помню, немцы пришли к соседям за коровой. А, получив отказ, согнали их в сарай, чтобы сжечь. Но что-то им помешало. Осенью 1942 года сельчане ушли жить в лес, где соорудили землянки. Сами сделали жернова, чтобы молоть зерно, сложили печи, где пекли хлеб. Помогали партизанам, жившим в лесу неподалёку. В деревне картошка и зерно были спрятаны в бурты. Но сама деревня была сожжена. В начале марта 1943 года пришёл большой отряд карателей с собаками. Они вступили в бой с партизанами. Получив отпор, отступили и набрели на наше поселение. Погнали нас на железнодорожную станцию. Дорога была раскисшая, а у нас валенки на босу ногу. Затем погрузили в вагоны. Еды почти не было, воды тоже, в туалет не выпускали. В пути постоянно попадали под обстрелы самолётов. Привезли нас в латвийский город Либава, поселили в лагерь, обнесённый колючей проволокой. Вокруг дежурили немцы с собаками. В лагере умерли мои дедушка, бабушка и две тёти. Нам повезло, мы с сестрой были маленькие и вылезли под проволокой. Нас спасла бабушка, которая приносила корзину с едой, доставала нам одежду и обувь. А ещё в годы войны погибли отец и два родных брата.
Подготовил Олег Платонов
