17 февраля, свой 70-летний юбилей отметит ветеран районного агропромышленного комплекса Алексей Косарев.
Алексей Иванович — человек активный и неравнодушный к тому, что происходит в районе. После выхода на заслуженный отдых он много времени посвящает общественной работе — сотрудничает с районной газетой, являлся инициатором завершения ремонта и открытия часовни на кладбище в деревне Егольник, в качестве члена местного политического совета партии «Единая Россия» координирует ряд направлений партийной работы, регулярно общается с нынешними руководителями сельских предприятий.
Одним из его «пенсионных» увлечений стало изучение своих «корней», своей родословной. Поездки в новгородские, псковский архивы, посещение музеев, разговор с очевидцами давних событий приносят свои плоды — собран материал, который вполне может заинтересовать не только родственников Алексея Ивановича, но и сольчан, неравнодушных к истории нашего района.
Родина Алексея Косарева — деревня Казачий Лютец, когда-то располагавшаяся на правом берегу Шелони недалеко от места, где в главную водную «артерию» района впадает река Ситня. Одной из особенностей деревни является то, что в ней никогда, ни до войны, ни после, не было электричества. Но, несмотря на это, здесь жили, трудились и умели красиво отдохнуть замечательные люди. Сейчас о Казачьем Лютце напоминают лишь вросшие в землю фундаменты.
- Престольные деревенские праздники жители Казачьего Лютца уважительно называли «Успенье» (28 августа) и «Михайлу» (21 ноября), - рассказывает Алексей Иванович, - в эти дни издалека можно было слышать звуки гармони, девичий смех, песни, гул голосов. А в километре от Лютца есть ещё одна деревня — Порожки. До войны в ней было 25 дворов. Даже сейчас слышится шум плотины на реке, там когда-то работала мельница. До нашего времени «дожили» всего несколько старых пустых домов, рядом с которыми красуются не так давно построенные дачные дома. Первая из старых построек принадлежала тёте моей матери — Громовой Евгении Васильевне, после дачных построек — дом двоюродной сестры моей мамы — Екатерины Илларионовой, далее — дом Ивана Егорова, и за ручьём находится дом последнего бригадира колхоза имени Ленина Смирнова Василия Ивановича. За ним — жилые дома, в них в летний период живут те, кто не забыл свою малую родину — Векшинский Александр Николаевич, Карамышева Зоя Васильевна, их родственники.
9 декабря 1932 года в этой деревне был организован колхоз «Порожки» (в некоторых источниках - «Красные Порожки»), относящийся к Илеменскому сельсовету. Алексей Иванович обнаружил в новгородском архиве несколько документов, рассказывающих о непростой судьбе колхозников. Например, акт о заседании комиссии, проводившей обследование колхоза, рассказывает, что он был организован из 16 дворохозяев (всего дворов в деревне 20). Социальный состав участников был следующим: кулацких и зажиточных хозяйств, имевших твёрдое задание, - 7, середняцких — 7 и бедняцких — 2. Вне колхоза по инициативе сельсовета поначалу остались 3 кулацких хозяйства — Векшинского Александра Яковлевича, а также Векшинских Виктора и Ивана (их хозяйства фактически составляли единое целое). Этим дворохозяевам на весенний сев 1933 года было поставлено твёрдое задание — 4,5 га яровых зерновых, 6 га — льна, 5 га — картофеля, 0, 60 га — однолетних трав. Всего посеять нужно было 16.10 га. В акте комиссии сказано: «Несмотря на то, что со стороны сельсовета было предложено указанных выше твёрдозаданцев не принимать, всё же Векшинский Фёдор (председатель колхоза) с кулаками, родственник им, обманывал колхозников, мол, «мы всё уладим». Перед самым весенним севом их без ссыпки семян приняли в колхоз, чем избавили от выполнения твёрдого задания как в весенний сев, так и по поставке и сдаче государству продукции по их весеннему посевному плану».
- В акте также указывается, - продолжает Алексей Иванович, - что братья Виктор и Иван Векшинские до революции относились к дворянскому сословию, первый был прислужником графа Гофмана, второй — унтер-офицером царской армии. Имели 600 га дарственной земли. До колхоза держали по 8 коров, 3 лошади, имели работников, применяли целыми деревнями поденщиков и з деревень Быстерско, Ситня-Устье, Витебско. После революции до 1933 года пользовались своей землёй площадью 90 га, сеяли до 5 га льносемени, до 1931 года сезонно применяли до 80 человек наёмной силы. Векшинские Фёдор и его брат Павел также были крупными землевладельцами (300 га), до 1925 года пользовались 25 га дарственной земли, имели молотилку, веялку, мяльную машину. «В 1931 году Фёдор скупал скот и продавал его в Ленинграде. Так, например, купил путренника (телёнка) у Косарева Ивана (отца Алексея Ивановича. Прим. автора) из деревни Лютец. Тогда же купил с торгов у сельсовета мельничную постройку и перепродал её в деревню Городище Волостнову Петру. В архивных документах содержится немало информации о нарушениях учёта и организации труда в колхозе, вредительстве и предложение — кулаков Векшинских и Карамышевых со своими семьями из колхоза исключить. Акт был передан в следственные органы.
В 1934 году Фёдор Векшинский и его брат Александр приговорены к 5 годам концлагерей. Их брат Павел — к 3 годам, их двоюродные братья: Иван — к 10 годам (почти сразу же был отпущен из мест заключения, умер в 1961 году в возрасте 88 лет), Виктор — расстрелян в 1937 году. К 5 годам лагерей были приговорены ещё два местных кулака — Иван и Василий Карамышевы. Судьба семей репрессированных жителей деревни Порожки остаётся неизвестной. Возможно, они переехали к местам заключения своих мужей, отцов. В архиве есть данные о том, что мать братьев Векшинских, Евдокия Андреевна, направляла жалобу в финансовое управление Ленинграда «о сложении сих твёрдых заданий». Известно, что жалоба написана рукой её внучки Зинаиды. В письме есть такие строки: «... дом у нас забрали, живём в бане с дочерью и невесткой. На нас ввели налог. Мы ходили в Илеменский сельсовет, председатель сельсовета Богданов смеялся и говорил: «Хватит, побарствовали».
- К счастью, ни один житель соседней деревни Лютец при организации колхоза не был репрессирован, - рассказывает Алексей Косарев. - Дело в том, что с 1839 года она называлась «экономическая однодворческая вотчина», в ней с 1865 года проживали крестьяне государственных имуществ.
Интересны и данные, полученные краеведом в Псковском областном музее. Они рассказывают, как Векшинские оказались в нашем районе. В 1676 году казаки (отсюда и название — Казачий Лютец) Новгородского полка Иван, Федот и Сидор Векшинские за образцовую службу грамотой царя Алексея Михайловича были жалованы деньгами и землёй. Земли они получили в местечках Лютец и Баламут (сейчас — Садовая). Иван и Федот жили в Лютце и Порожках, они не завели семей и остались бездетными, а Сидор Лазаревич обосновался на реке Ситня в деревне Баламут. Правнук Сидора Иван Фёдорович получил в наследство земли Ивана и Федота. В ревизских сказках (списках ревизии податного населения) 1816 года имеется запись: «В четырёх верстах от Илеменского погоста стоит деревня Порожки, а в пяти верстах — Лютец, в котором живут его (И.Ф. Векшинского) дворовые крестьяне». Есть в архиве и такая запись: «В 1808 году девица Елена Векшинская имеет в Лютце винокуренный завод на 90 ведер в год». В деревне Лютец в то время было 27 дворов. Земли (от 50 до 100 га) передавались Векшинскими по наследству из поколения в поколение. - После отмены крепостного права в 1861 году, - продолжает Алексей Иванович, - в этих двух деревнях произошли изменения: земли у Лютца перешли к моему прапрадеду Фёдору Сафронову, а в деревне Порожки достались праправнукам Сидора из Баламута. У сына Фёдора Сафронова, Михаила, была единственная дочь Анна, она вышла замуж за Василия Векшинского из Баламута, который по требованию отца Анны переехал в Казачий Лютец из своей деревни. Это были мои прабабушка и прадед. У них родились три сына — Пётр, Илья, Михаил (мой дед) и дочь Мария. Мои родители продолжили древний род, у них было три сына и четыре дочери. Трудно сказать, является совпадением или закономерностью тот факт, что родственник моего прадеда, Николай Николаевич, окончил в Польше в 1883 году сельскохозяйственный институт, и через 100 лет уже я получил образование в Пушкинском сельскохозяйственном институте. Ещё один наш родственник, Модест, в 19 веке окончил I разряда Павловское артиллерийское училище и стал полковником, а мой сын сейчас — тоже полковник, служит в Военно-космических войсках.
Наверное, каждому из нас известно крылатое выражение: «Без прошлого нет настоящего и будущего», именно поэтому мы так часто оглядываемся назад, необъяснимо испытывая тягу к познанию жизни наших предков, постоянно чувствуя крепкую связь между разными эпохами.
Сергей ОВЧИННИКОВ
Фото автора
