Активная, подвижная, жизнелюбивая женщина Антонина Дмитриева не скрывает своего возраста, но, глядя на неё, так и хочется думать, что 1932 год рождения — это, наверняка, ошибка паспортистки.
По первому снегу
Поездка в Большие Язвищи вызывала в душе волнение, ведь именно в этой, отдалённой от шумных дорог деревне, работали учителями в пятидесятых годах мои родители. Они многое вспоминали и рассказывали раньше о жителях, о своих коллегах и учениках, и о самой деревне.
Чтобы добраться из райцентра до пункта назначения моей командировки, пришлось проехать несколько населённых пунктов по берегам Ловати. Первый мелкий снежок не смог покрыть землю, а только внёс коррективы в осенний скудный пейзаж. Едва миновали Селеево, как голый осенний, лиственный лес сменился зеленью хвойников, а дорога перестала быть ровной и накатанной. Как же в такие дальние деревни добираются люди? Но свежевыпавший снег хранил следы, от недавно проехавших по ней, автомобильных колёс.
Вскоре дорога свернула на развилке влево, и мы подъехали к Большим Язвищам. В настоящее время название деревни можно оправдать лишь тем, что в нескольких километрах находятся Малые Язвищи, в которых осталась одна единственная коренная жительница. Несколько ухоженных хозяевами домов, чередуются с полу развалившимися, старыми избами, которые предприимчивые сельчане используют, распиливая на дрова.
На въезде в деревню гудят пилы и несколько мужчин готовят лес на метровку, складируя его вдоль дороги. Дом Антонины Дмитриевой нашли без труда. «Он соседствует с деревенским кладбищем», — дали нам ориентир. Как рассказала позднее хозяйка, она прямо из кухонного окна видит могилы своих родственников, да и ухаживать удобно — близко. Дом большой и охраняется исправно: навстречу мне выбежали две чёрные собачонки, предупреждая хозяйку громким лаем о внезапном вторжении посторонних. Антонина Петровна только приехала из Селеева, привезла продукты, газеты, лекарства. Я сразу поняла, что за следы хранила заснеженная, лесная дорога.
Тяжела бабья доля
Представившись, начала разговор с хозяйкой. Она с удовольствием присела с дороги передохнуть и поговорить. Рассказ о жизни и нелёгкой судьбе прерывался иногда слезами от щемящих сердце воспоминаний. Показала Антонина Петровна старую фотографию, сохранившуюся от несуществующей уже давно школьной «Доски почёта».
— Была у меня медаль редкая, как люди говорили, но сгорели мои награды на пожаре, ничего не осталось. Я ведь, дочь, в этой деревне уже на седьмом месте проживаю, надеюсь, что это моё пристанище — последнее. Один дом дотла сгорел, ничего не спасли, сами живые остались, и то хорошо. Мне теперь восьмидесятый год идёт, а брату Саше — 74. Он со мною живёт, так как ещё с войны остался инвалидом, от фашистских солдат получил сильный испуг — автомат на ребёнка наставляли. Саша семь лет не мог ходить и не умеет хорошо говорить, но помогает, чем может по хозяйству, и не только мне, а и другим деревенским старикам.
С трудом верится, что этой энергичной, улыбчивой женщине 79 лет, что она вырастила пятерых детей, работая в совхозном животноводстве, где не бывает выходных и праздников. А после трагедии в семье дочери Таисии, на плечи бабушки легли заботы о четырёх внуках, младшему из которых было тогда восемь лет.
— Тяжела она, бабья доля, — вздохнула женщина.
Досталось хлебнуть горя Антонине Дмитриевой, когда во время Великой Отечественной войны её семья попала сначала в Литву, а затем в Германию — посёлок Гельштайн. Трудно было жить вдали от родного дома, на чужбине.
Но рассказы о войне как-то незаметно менялись проблемами сегодняшнего дня. С усмешкой и гордостью заявила рассказчица, что многие называют её «наш комендант» за бойкий характер и заботу о людях в своей деревне.
— А какое у вас хозяйство, кроме собачек? — спрашиваю я.
— Было большое, а теперь свинью зарезали, так осталась только корова да коты с собаками. Я бы коровку то подержала ещё, да стара моя Марточка стала — 17 лет уже служит верой и правдой, бережём её — кормилицу. А загуляет, так сама лесом идёт за семь километров в деревню Кирьково, там бычка держат хозяева, потом возвращается обратно.
— А волки не трогают её?
— Волков сейчас не слышно, а вот кабаньё надоело. Говорят, что охотники вышек настроили за кабанами наблюдать и охотиться. Не знаю, что за охотники такие, когда звери к самим огородам подходят рыть землю. Да и картошку пакостили бы, да мы приглядываем, всё лето.
— А на каком транспорте в Селеево ездите?
— Так у меня «Жигули» есть, сын отдал. Но сама, понятно, за руль не сажусь, а нанимаю водителя Николая Иванова. Он помогает, не отказывает, хоть и ноги больные в его. Вот ноне с домом не знаю что делать. Он ведь у меня куплён по расписке у Клавдии Соловьёвой, а документов никаких нет на дом. Нужно оформлять, а у меня забот «полон рот», так, когда же ездить по организациям, да и грамотности не хватает, чтобы всё оформить правильно. Дожили бы мы свой век в нашей глухомани и без этой бумажной волокиты, ан — нет, закон, говорят, требует документов. Мне бы с братом пожить спокойно, на старости лет, на пенсии, заниматься хозяйством. Вон сколько домов распилили да разобрали, и документы никто не спросил, а ведь у них тоже владельцы есть — дальние родственники.
Марточка материально подмогает семье: молоко, сметана, творог — это всё для людей необходимо. Продаю излишки, в Селеево вожу, а у нас в деревне и покупать некому. Денег бы хватало, но внукам, кроме меня, кто поможет? Роме 20 лет, а работы постоянной найти не может, хочет на шофера учиться, так опять нужно за учёбу платить, а с чего? Плохо без родителей, тяжело. Слава Богу, пока ещё здоровье позволяет жить, а не будет меня, тогда что?
Живность
На протяжении всего разговора, я слышала над головой какой-то шорох, и спросила:
— У вас, как будто мышки скребутся?
— Да, живёт Степан у меня в клетке, вот — на серванте.
Быстро поднявшись, протянула руку и сняла клетку с картонным домиком внутри. Открыла дверку и позвала:
— Стёпа, выходи, зёрнышек дам.
Из домика на её голос зверёк прыгнул шустро и безбоязненно. А после вернулся в свои «хоромы». Белая крыса выглядела упитанной и необычно ручной.
— А у нас и ёжик уже четвёртый год живёт, сейчас на зиму в подвал ушёл — спячка у него началась, — пояснила она.
Пошли мы с хозяйкой проведать коровушку — обед у неё по расписанию наступил. А во дворике, на сене мирно спали два гладеньких котика, рыжий и чёрный. Недалеко от них кудрявая собачка, которая бросилась к Антонине Петровне, радостно виляя хвостом. А в хлеве пятнистая Марта ждала сена и свою хозяйку, к которой потянулась сразу же мордочкой, только та вошла. Я заметила, что все животные, живущие в этом доме, очень любят Антонину Петровну, и сказала ей об этом.
— А я то как их люблю! — от чистого сердца ответила она.
Вернувшись в дом, начала хлопотать хозяюшка с обедом, а я, простившись, поспешила к другой жительнице Больших Язвищ. Но Антонина Петровна не отпустила меня одну, а доверила брату Александру проводить, позвала его с улицы. Много хороших слов «на дорожку» сказала мне бабушка Тоня, а сама всё беспокоилась о том, чтобы вовремя разнести газеты и куда лучше повесить плакаты. Прощаясь, вышла на крылечко, и сразу была окружена снующими возле её ног, и виляющими хвостами собачками, которые уже на меня не залаяли.
От редакции
Бойкий комендант Больших Язвищ, как-то стихла, говоря о решении проблем внука Романа с жильём. Я обещала обязательно уточнить все детали, и при возможности помочь.
По просьбе Антонины Петровны Дмитриевой, я обратилась к заместителю главы района Елене Паниной. Она выяснила обстоятельства дела у специалиста комитета образования Татьяны Фёдоровой. Та сообщила, что на момент потери родителей, дети проживали в доме, находящемся в деревне Большие Язвищи, там же были и прописаны. Впоследствии, два брата Владимир и Роман Смирновы вступили в права наследства (18 июня 2001 года) на участок в 634,4 кв.м. с находящимся на нём домом общей площадью 59,8 кв. м., жилая площадь – 42,5 кв. м. и автомобиль. Следовательно, в жилье не нуждались.
Конечно, десять лет назад никто не мог предугадать, какой вариант с жильём лучший для решения дальнейшей судьбы Романа. Да и существовала ли тогда программа по строительству жилья для детей-сирот? Одно могу сказать точно, что бабушка поддержит его в любой ситуации, поэтому мне остаётся только пожелать здоровья Антонине Петровне.
Фото автора
