– Знаешь, деревня наша раньше большая была, а теперь народу мало осталось, так грустно от этого, – сетует ветеран труда Екатерина Прокофьева и по-философски замечает, – вот осенью смотрю на падающие листья, они ведь, как люди, оторвались и улетели от своего дома.
Дорогие сердцу строки
Красноармеец Анатолий Еремеев, вернувшись с Финской войны в деревеньку Язвино, сообщил родным: «Нас, как в гости, отпустили, - и тут же предложил, - пока время есть, давайте быстрее перестраивать дом». За работу взялись дружно, 22 июня перекрывали крышу щепой. «Ну вот, всё сделал, дом построил, а жить-то, наверное, в нём не придётся», - завершая дело, с горечью сказал Анатолий, будто предчувствовал неладное. К вечеру в деревню прибыл нарочный и объявил сельчанам о начале войны. Молодая беременная жена провожала мужа, надеясь на его скорое возвращение. Евдокия и думать не хотела, что обнимает его в последний раз. Не знала, что к осени в её родной деревне будут хозяйничать немецко-фашистские захватчики. И что дочка Катя, которая родится в ноябре 41-го, никогда не увидит своего отца.
Екатерина Анатольевна говорит о папе так, как будто выросла при нём, но на самом деле знает его лишь по рассказам матери. Вот уже 74 года дочь хранит два отцовских фронтовых письма. Бережно держа в руках пожелтевшие листки, она наизусть цитирует дорогие сердцу строки.
В письме от 23 февраля 1944 года он написал, что получил радостное известие об освобождении Язвина. Последнее письмо родные получили в марте. В нём Анатолий сообщил, что его ранило в позвоночник, и он отправлен в госпиталь. Позднее до семьи дошла информация, что эшелон с ранеными попал под бомбёжку и все погибли. Вот так пропал отец Екатерины, она до сих пор не знает, где он погиб и похоронен ли.
— Любви мне хватало, — рассказывает Екатерина о своём детстве, - с нами жила тётя, папина сестра, мамины братья. Я была любимым ребёнком в этой большой семье. Не помню, чтобы мне приходилось голодать. Только летом босиком бегала, но к осени у меня всегда была новая обувка, и зимой тоже. Один дядька сапоги шил, а другой - валенки валял. Жили мы хорошо, без изысков, конечно, но были сыты. Помню, я дружила с девочкой из многодетной семьи, и моя мама, когда резала хлеб к столу, всегда откладывала кусок для неё.
Пережив все тяготы послевоенного времени, Катя окончила семилетку в Горицах и не помышляла о том, чтобы уехать из родной деревеньки.
- Меня знакомые хотели забрать в Ленинград в няньки, - вспоминает она забавную историю. – Надо идти договариваться с людьми, а я взяла и спряталась. Думаю, вдруг уговорят. А как уехать, когда Святки на носу? Гуляния да гадания. Нет, не поеду.
Катерина осталась в колхозе, начала трудиться вместе с мамой в полеводстве. Позже её назначили учётчиком, а потом перевели в контору кассиром, где она и работала до замужества.
Её, девятнадцатилетнюю светлокудрую красавицу, приметил паренёк Коля Прокофьев из соседней Николаевки. Судьбоносная встреча произошла на дороге от Ямна. Парень предложил подвезти её до Язвина на велосипеде. С того дня они начали встречаться, а через два года поженились.
Бригадир Катя
В совхозе «Гранит» Екатерина Анатольевна работала бригадиром полеводческой бригады. Женщина управляла мужчинами и техникой. Сначала, по её словам, было трудно, но когда вникла в работу, стало легче. Даже устройство трактора знала, куда какие запчасти нужны. Мужчины прислушивались к ней, относились с уважением и работали исправно. Но и с ними иногда случались разногласия.
- Был в нашей совхозной жизни такой период, - продолжает она, - когда запретили алкоголь – «сухой закон» ввели. Из района поступила такая директива: если рабочий выпил, значит, ему штраф 25 рублей, а если бригадир скроет этот факт, то бригадира оштрафуют на 50. Вот так, - смеётся Екатерина Анатольевна. – Стала я своих мужчин контролировать, даже до поля провожала, но однажды уехала на свадьбу к родственнику. Меня и не было-то два дня. На третий вернулась, вижу, работа стоит. Пришлось объясниться с моими трактористами: «Знаете что, дорогие мои, дадут мне штраф, я заплачу. Доносить и жаловаться на вас не буду. Но имейте в виду, сено заготавливаете вы! Будет сено хорошее – коровы дадут большие надои! Ваши жёнки на ферме работают, значит, принесут домой хорошие зарплаты! Так что решайте сами, работать вам или чем другим заниматься, я больше нянчиться с вами не буду!» Повернулась и пошла. Иду, а от Ямна туча огромная поднимается, вот уже и дождинки. Вечером спрашиваю у работников: «Скирду-то дометали хоть?» «Да мы ещё две успели поставить!» - отвечают. Так что вот, хорошее слово лучше ругани. Что говорить, доставалось мужикам, - с уважением вспоминает Екатерина своих механизаторов, - одни дороги чего стоили. От фермы молоко вывозили на гусеничном тракторе, представляете? А тракторов-то раз, два и обчёлся. Утром молоко вывезут, плуг ставят, едут пахать в Ямно, в обед возвращаются обратно на ферму, снова плуг снимают, чтоб телегу с молоком прицепить. Вот такая чехарда изо дня в день. Как-то раз, после очередного такого вывоза, иду с фермы, ругаюсь. Жижи столько, что чуть в сапоги не затекает. Вижу, навстречу пробирается мужчина, заметил меня и спрашивает: «Не скажете, где бригадира найти?» А я ему в сердцах в ответ: «Да вот она - я! Дураков больше в деревне не нашлось!» А он так спокойно отвечает: «Ну, вот и познакомились. Я новый председатель райисполкома, Александр Петрович меня зовут».
После знаменательной встречи с Яшиным, о которой с улыбкой вспоминает Екатерина Прокофьева, дорогу к язвинской ферме выложили бетонными плитами. Председатель своё слово сдержал.
- Вот тогда мы зажили, - с благодарностью вспоминает эта неунывающая, доброжелательная женщина.
Супруги Прокофьевы вместе почти шестьдесят лет. Воспитали трёх сыновей. Сегодня помогают воспитывать семерых внуков.
Провожая меня, хозяйка гостеприимного дома по-философски заметила:
- Знаешь, деревня наша раньше большая была, а теперь народу мало осталось, так грустно от этого. Вот осенью смотрю на падающие листья, они ведь, как люди, оторвались от своего дома и улетели, а я всё по родной земле хожу.
Ольга МИХАЙЛОВА
Фото из открытых источников Интернета
.jpg?1750846496)
