27 января 1944 года была окончательно снята блокада города на Неве. Участником тех героических событий был Борис Ефремович СМИРНОВ.
За ратный труд в годы войны он был награжден тремя орденами: орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени, орденом Отечественной войны II степени и многочисленными медалями, первая из которых — самая почётная, солдатская — «За оборону Ленинграда».
После войны Борис Ефремович почти сорок лет посвятил образованию и просвещению, работал учителем физической культуры, истории, был директором школы. За трудовые заслуги он удостоен звания «Почётный житель города Окуловка».
Сегодня мы публикуем воспоминания фронтовика, написанные им в 1995 году, к 50‑летию Великой Победы, которые любезно предоставил редакции его сын И. Б. Смирнов, заслуженный учитель России.
Дорога в неизвестное
Над Ладогой — густая августовская ночь 1942 года. Баржа бесшумно разрезает свинцовые воды озера. На борту — мобилизованные на войну юноши 1924 года рождения, в том числе и из нашего Окуловского района. Вдруг небо до горизонта озарилось ярким светом. Это вражеские самолёты «повесили» над Ладогой мощные осветительные ракеты. И тут же появившиеся бомбардировщики начали сбрасывать на нас смертоносный груз. Всё кончилось так же внезапно, как и началось. Первое крещение прошло более или менее благополучно, если не считать нескольких раненых.
Но вот и заветный берег. Фашистские стервятники не забыли сбросить бомбы и на пирс, куда прибывали грузы для Ленинграда и фронта. Вдали на фоне огня метались человеческие фигурки, пытавшиеся погасить пожар. Так встретил нас ленинградский берег. С этих пор судьба разбросала нас по разным частям.
Незаметно пролетели недели подготовки в 48‑м запасном полку, а потом и в составе 35‑й отдельной лыжной бригады, куда я попал вместе с несколькими земляками из Окуловского района. Наша подготовка проходила в тяжёлых условиях: стояли холода начала зимы 1942–43 годов, спали в брезентовых палатках, плотно прижавшись друг к другу, повернуться на другой бок было невозможно. Голод, истощение постоянно напоминали о себе днём и ночью. Но никаких скидок на трудности при обучении не было. Многокилометровые лыжные переходы с полной выкладкой: карабин, патронташ с патронами, подсумок с двумя гранатами, малая лопатка, вещевой мешок с нехитрым солдатским имуществом, на волокушах — 82‑миллиметровый батальонный миномёт и боеприпасы к нему. Ночёвки в мороз под открытым небом, беспрерывные тренировки по овладению оружием, всё это воспринималось как должное. С нетерпением ждали дня, когда нас направят на фронт.
На Ленинградском фронте шли бои местного значения
18 января 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов разорвали кольцо блокады Ленинграда. Между Ладожским озером и линией фронта образовался коридор шириной 8–11 километров. В считанные дни была построена железная дорога, по которой пошли в Ленинград поезда с продовольствием, вооружением, войсками и другими грузами. Но коридор этот был очень узок. Необходимо было расширить зону прорыва. Первой попыткой была совместная операция Ленинградского и Волховского фронтов в феврале 1943 года. Ленинградскому фронту предстояло наступать из района Колпина вдоль Октябрьской железной дороги с дальнейшим поворотом на Мгу.
Со стороны Ленинградского фронта действовала и наша 35‑я отдельная лыжная бригада, в составе которой я находился в качестве наводчика 82‑миллиметрового миномёта.
10 февраля после мощной артиллерийской подготовки из района Колпина началось наступление. В первый день наши части продвинулись на 5 километров и овладели посёлком Красный Бор. Но на следующий день наступление захлебнулось. Ожили, казалось бы, уничтоженные огневые точки немцев. И наши, и вражеские войска топтались на месте.
Наша бригада была брошена в прорыв на второй день начавшейся операции. Ещё на подходе к передовой противник нанёс ряд ударов авиацией по нашим подходящим резервам. Лыжи, волокуши, на которых возили мины, пришлось оставить и тащить всё на своих плечах: миномёт, боеприпасы, личное оружие. Из-за распутицы бригада не смогла вовремя занять назначенные позиции и подготовиться к атаке. Вступили в бой, бросились в атаку, но были встречены сильным огнём противника. Пришлось отойти на исходные позиции, оставив на поле боя первых убитых и раненых. И ещё долго с нейтральной полосы доносился почти детский голос: «Мама-а‑а!».
В этом бою мне пришлось быть не только миномётчиком, но и стрелком, и бронебойщиком, и даже санитаром. Как сейчас помню, одна из санитарок нашего батальона, девушка изумительной красоты и обаяния, прямо на передовой, под остатками какого-то разрушенного сарая, оборудовала перевязочный пункт. Мне приказано было помогать ей. Ласковыми словами, светлой улыбкой она подбадривала бойцов, просила потерпеть.
Противник, видимо, заметил движение в этом месте. Мы перевязывали очередного раненого, и вдруг раздался оглушительный взрыв. Когда рассеялась пыль, я увидел, что девушка сидит в прежней позе, бинт выпал у неё из рук. На прекрасном лице заметен был след от небольшого осколка. На губах застыла улыбка. Раненый солдат тоже был мёртв. Я отделался лёгкой контузией.
Не помню, сколько дней мы пробыли в этом огненном мешке. И вот однажды, когда стемнело, слышим команду: «Отходить в тыл, идёт смена!». Перебежками, а где и ползком, вышли с передовой. Дошли до Понтонного, разместились в одном из разрушенных домов без крыши. Съели по полному котелку вкуснейшей ячневой каши, обогрели внутренности кипятком. Стали сушить одежду и обувь у небольшого костра. Потом легли, прижавшись плотнее друг к другу, и уснули беспробудным сном.
И всё же жертвы не были напрасными. Несмотря на то, что цель операции не была достигнута, обстановка изменилась в нашу пользу. Противник вынужден был снять некоторые воинские части с других направлений Ленинградского фронта, в частности, от коридора, соединявшего Большую землю с Ленинградом.
Побывав ещё раз в бою, снова понеся значительные потери, бригада стала небоеспособной. Уставшие, изнурённые, шли мы пешком с передовой в Московские казармы на переформирование.
Наконец, и Ленинград. Идём по набережной Невы. Стоявшие вдоль нашего пути женщины не могли сдержать слёз, увидев нас, молодых мальчишек, истощённых, почерневших от грязи, в рваной, истрёпанной одежде, качавшихся по-стариковски...
В обороне
Какой была фронтовая жизнь? Из каких моментов она складывалась? Некоторыми мыслями об этом я и хочу поделиться.
Всего 5 месяцев просуществовала наша 35‑я отдельная лыжная бригада. Уже 13 марта 1943 года мы оказались в 47‑м запасном полку, и офицеры из разных воинских частей разобрали нас, солдат, по новым адресам. Волею судьбы я был зачислен во вновь формируемый 276‑й резерва главного командования миномётный полк. Со мной в полку оказались и некоторые из земляков, так же, как и я, до сих пор воевавшие в 35‑й лыжной бригаде. Среди них – Александр Тимофеевич Прокофьев и Иван Васильевич Семёнов.
Личному составу полка было доверено грозное для противника оружие — 120‑миллиметровые миномёты. 20 марта 1943 года полк был окончательно сформирован, и под покровом ночи миномёты на конной тяге, боевые расчёты пешим порядком прибыли под Белоостров на Карельском перешейке и заняли оборону. Начался период овладения новой техникой.
Батарея располагалась в болотистой местности, поэтому землянки и укрытия строили насыпными на поверхности земли. Внутри землянок — нары из жердей, на нарах — еловые ветки. Спали в одежде и обуви, под головой — вещмешок. О плохом старались не думать, мечтали о счастливом будущем, загадывали, какая жизнь будет после войны.
В марте 1944 года воинов 5‑й батареи наградили медалями «За оборону Ленинграда». Для большинства из нас эта медаль явилась не только первой наградой, но и наиболее значимой. Мы с гордостью, не в карманах, а на груди носили её до конца войны.
В наступлении. Выборгская операция 1944 года
В ходе Ленинградско-Новгородской операции войсками Ленинградского, Волховского и 2‑го Прибалтийского фронтов с 14 января по 1 марта 1944 года врагу было нанесено тяжёлое поражение. Советские войска полностью сняли блокаду с Ленинграда, отбросили врага от стен города на 220–280 километров. Создались благоприятные условия для нанесения удара на Карельском перешейке. Задача была не из лёгких. Перед нашими войсками находилась знаменитая Линия Маннергейма шириной в 135 км и глубиной в 95 км.
Командование Ленинградского фронта планировало главный удар нанести в направлении Белоостров — Выборг силами 21‑й и 23‑й армий. Наш 276‑й миномётный полк как раз находился на направлении главного удара и за несколько дней до начала операции был переведён ближе к линии фронта, чтобы поражать противника на большую глубину.
Операция началась необычно. 9 июня 1944 года в течение 10 часов происходило разрушение первой оборонительной полосы Линии Маннергейма огнём крупнокалиберных орудий и ударами авиации дальнего действия. 10 июня с утра началась мощная и продолжительная артиллерийская и авиационная подготовка. Внезапно огонь прекратился, пехота и танки пошли в атаку. Мы переносили огонь в глубину обороны. На главном направлении в первый же день наши войска прорвали оборону противника на глубину до 14 километров.
Самые памятные трагические события произошли тогда, когда войска подошли ко второй, особенно сильно укреплённой полосе обороны противника.
Выборгская операция — одна из завершающих операций битвы за Ленинград — окончилась 10 августа 1944 года.
Светлана Курдюкова.
Фото из личного архива семьи Смирновых
и открытых источников Интернета
