На целый год, с января 1942 по февраль 1943 года, растянулись бои по освобождению небольшого Молвотицкого района. Война не считалась с границами административных территорий: после успешного наступления зимой 42‑го, в ходе которого изгнали захватчиков из подавляющего большинства наших деревень, фронт стабилизировался на рубеже Бель — Ожееды — Дягилёво, «по ту сторону фронта» остались и населённые пункты северной части района, ещё целый год ждавшие избавления от оккупации.
Стратегия и тактика
В декабре 1941 года завершилась битва за Москву. Красная Армия, остановив немцев на ближних подступах к столице, перешла в контрнаступление. Развивая успех, войска Северо-Западного и Калининского фронтов двинулись на запад, в общем направлении на Старую Руссу. По замыслам Верховного Главнокомандования, наступавшим предстояло оперативно ликвидировать Демянскую группировку противника, стоявшую на пути как кость в горле, а затем решить и стратегическую задачу: во взаимодействии с войсками Ленинградского и Волховского фронтов вызволить Ленинград из блокады.
К концу января наступавшие очистили от врага более двух тысяч сёл и деревень. В ходе этих боёв была освобождена и часть Молвотицкого района тогда ещё Ленинградской области. В середине января 42‑го уже были избавлены от оккупантов Марёво (14 января), Велилы, Фёдоровщина, Одоево, Манцы и прилегающие к ним деревни. Но главные бои на марёвской земле были ещё впереди — они развернутся в феврале-марте. А пока местные жители терпели последние недели оккупации и ждали освободителей.
Под немцем
Уже месяца три Мария с детьми-малолетками скрывалась от немцев в Радивановщине, где не было гарнизона. Когда в сентябре фашисты заняли всю новорусскую округу, местные жители побежали прятаться кто куда мог, не доверившись «новому порядку» оккупационных властей. Несколько семей односельчан поначалу скрывались в лесном массиве километрах в двух от деревни, в заранее вырытых землянках. Но в ту первую военную осень морозы начались необычно рано, и скрывавшимся пришлось срочно менять дислокацию — с малолетними детьми в землянках долго не выдержишь. Семья Марии с необременительным скарбом поплелась в сторону Осиновика и дальше, в поиске не занятых немцами деревень. Несколько раз столкнувшись с оккупантами, кое-как отвязавшись от них и потеряв в суматохе десятилетнего сына-инвалида, которого везли на подводе знакомые, поредевшее семейство в конце концов оказалось в Радивановщине, где его приютили дальние родственники.
Выходя из дома, Мария часто с тревогой посматривала на лес к северу от деревни — там в каких-то пяти-шести километрах, если идти напрямик, стояла родная деревушка, в которой хозяйничали иноземцы. Как там пожилая соседка Ксения, одна из всех рискнувшая остаться в деревне, жива ли?
Месяца два стояла тишина. Немцы ушли далеко на восток, аж до Москвы. Когда пришло известие, что под столицей наши крепко врезали фрицам и погнали на запад, стали ждать хороших вестей. И дождались. В январе с юго-востока стала доноситься канонада, с каждым днём приближавшаяся. В начале февраля уже стало ясно, что бои идут совсем рядом — судя по отчётливым звукам пулемётных очередей, хорошо различимых в безветренную погоду.
Вечером 21 февраля услышали отдалённый глухой взрыв в стороне их деревни. Мария с ребятнёй, полуодетые, выбежали на улицу. Над северной кромкой леса разгоралось зарево. «А ведь это наша Дубровка горит», — сдавленным голосом проронила мать, заплакав. Вслед за ней заголосили и детишки. Похоже, возвращаться им было некуда, немцы сожгли родную деревушку. Догадались и о назначении взрыва: видимо, враги подорвали их двухэтажный кирпичный дом, красу и гордость деревни, с таким трудом возведённый несколькими поколениями их крепкой крестьянской семьи.
Неделю спустя, когда ближние бои затихли, возвратились на родное пепелище. Деревни не было. Там, где стояли дома, теперь торчали, как клыки в беззубом старческом рту, стояки печей, а на месте их дома краснела груда кирпича. А ещё беженцев потрясли потери, понесённые освободителями. Убитые красноармейцы лежали на снегу группами и поодиночке — на склонах оврага, на поле в сотнях метрах от деревни. Немцы своих убитых и раненых вынесли при отходе…
Цена победы
Позднее стали известны подробности освобождения деревушки в три десятка домов, стоявшей в километре от стратегически важного пункта немецкой обороны — Новой Руссы, за которую развернулась ожесточённая схватка. К встрече наступавших от Селигера наших разрозненных подразделений немцы подготовились основательно. Поля к юго-востоку от деревни были расчищены от кустарника и мелколесья, создававших препятствия пулемётному огню. Местность хорошо просматривалась и простреливалась. Немцы укрепили оборону двумя дзотами — в центре деревни и на южной окраине, превратили в огневую точку кирпичный особняк, поставив в окнах-амбразурах пару крупнокалиберных пулемётов. Наступавшая в направлении Руссы рота, приблизившаяся к деревне на 500–600 метров, была встречена кинжальным огнём пулемётов, резавших наступавших, как спелую рожь серпом. «Бой местного значения» продолжался весь день 21 февраля. Только перегруппировав силы, прибегнув к обходному манёвру и достигнув тянущегося вдоль деревни глубокого оврага, удалось уничтожить гранатами огневые точки врага. Вторая атака началась уже в сумерках. К этому времени немцы успели поджечь деревню, напоследок подорвав дом-крепость, и, огрызаясь огнём, отойти к ещё не взятой нашими в кольцо Новой Руссе.
По словам очевидцев (в те годы — ребятишек), хоронивших убитых в двух братских могилах, в бою за деревеньку погибли не менее двадцати красноармейцев. Их похоронили в двух братских могилах — в центре деревни и на южной окраине.
Год упорных боёв
Наступление наших войск в общем направлении на Старую Руссу поначалу развивалось успешно. 3‑я Ударная армия генерала Пуркаева продвинулась с боями на сотни километров и вскоре уже вела бои под Холмом.
На ряде участков фронта немцы, не привыкшие отступать, сопротивлялись ожесточённо. Об этом свидетельствуют и бои на территории Молвотицкого района. В конце января — начале февраля 1942‑го наступавшие от Селигера две бригады и 23‑я стрелковая дивизия 3‑й УА наносят удар из района Шавлово, Кирилково в направлении на Молвотицы. Им противостоят части 12‑й, 218‑й, 225‑й и 123‑й пехотных дивизий немцев.
Новая Русса, Павлово берутся со второго захода подразделениями другой нашей дивизии — 130‑й стрелковой (изначально 3‑й Московской коммунистической, а впоследствии 53‑й гвардейской). Дивизии, по сути, ополченческой. Высадившись на железнодорожной станции, у Осташкова, после стокилометрового пешего марш-броска с ходу вступает в бой за Новую Руссу полк майора Довнара. После кровопролитных боёв деревня берётся вечером 22 февраля. Другой полк дивизии под командованием Кузнецова в тяжелейшем бою, понеся потери в пятьсот бойцов, освободил Павлово.
После недолгой передышки батальоны двинулись на север, по левому берегу Полы. Попытка обессиленных, продвигавшихся по глубокому снегу красноармейцев взять с ходу Антаново оказалась безуспешной. После боя, продолжавшегося всю ночь, наступавшие отошли на исходные позиции.
Находившуюся по соседству Великушу, сильно укреплённую дзотами и ледяными валами, наши атаковали двумя неполными батальонами, фактически без артиллерии. Деревня несколько раз переходила из рук в руки. От батальонов осталась одна неполная рота. Ценой большой крови задача была решена: овладение Великушей с прилегающими высотками поставило немцев в сложное положение — попадал под обстрел хорошо просматривавший большак на Демянск. Немцы начали отход с Молвотицкого выступа. На преследование врага сил уже не было. Райцентр Молвотицы освободили после двухнедельных боёв в ночь с 8 на 9 марта.
Оставив Молвотицы, но сковав наши дивизии в районе Островни и Дягилева, немцы отошли на заранее подготовленную линию обороны Бель —Чёрная — Лунёво — Ожееды — Дягилево. Здесь фронт простоял до февраля 1943‑го.
Таким образом, в ходе этих зимних боёв не была достигнута цель январско-мартовского наступления — ликвидация 70‑тысячной Демянской группировки. В конце марта немцы силами 5 дивизий под общим командованием генерала Зейдлица, поддержанных авиацией, нанесли деблокирующей удар из района Рамушево, пробив одноимённый коридор в «Демянский котёл» и придя на помощь окружённой 16‑й полевой армии генерала фон Буша. Перекрыть «рамушевский коридор» нам не удалось. Почти год противники изматывали друг друга.
Задача была решена только в феврале 1943‑го, после наступления от Селигера ударной группировки генерала Хозина. Но немцы отвели войска через «коридор смерти». К 28 февраля наши вышли на рубеж реки Ловати, наконец-то ликвидировав демянский плацдарм.
Правда, крупный успех наших войск не получил должного резонанса, оказавшись в тени победы в грандиозной Сталинградской битве. Но в результате этой операции войск Северо-Западного фронта была очищена от оккупантов территория в две с лишним тысячи квадратных километров. В том числе — и северная часть нашего района.
Анатолий ВАСИЛЬЕВ
Фото автора и предоставлено Михаилом Коротковым
