От руин к новой жизни

Сольчане отметили 81-ю годовщину освобождения нашего района от немецко-фашистских захватчиков.

О том, в каком состоянии находился город после 940-дневной оккупации, какие усилия пришлось приложить голодным и измученным войной жителям, чтобы выжить, начать восстановление жилья, хозяйственных объектов, мы побеседовали с сотрудником Солецкого краеведческого музея Валентиной ЛАСТОЧКИНОЙ.

— Валентина Ивановна, сейчас уже почти не осталось свидетелей тех давних событий, но сохранились их воспоминания, фотографии, в музее есть тематический фильм. Память передаётся молодёжи, школьникам?

— Это одно из основных направлений работы нашего учреждения. Проводим информационные, памятные встречи, рассказываем юным сольчанам о контрударе под Сольцами, партизанах, страшных годах оккупации и, конечно же, о долгожданном освобождении в феврале 1944 года.

— Какие источники используете?

— Документы, литературу об этих событиях, организуем встречи жителей с ветеранами.

— Расскажите о первых руководителях, на плечи которых легли заботы по тяжёлейшему возвращению к мирной жизни.

— У нас в музее бережно хранятся воспоминания первого секретаря райкома ВКП(б) Солецкого района Ульяны Васильевны БАБАЕВОЙ. Во время войны она являлась партийным руководителем в Любытинском районе, занималась оборонными работами и лесозаготовками. Немцы ещё находились на солецкой земле, а Ленинградский обком партии

3 февраля уже утвердил её кандидатуру с последующей отправкой на восстановление Сольцов. Ехать не хотела, знала: там всё в руинах. Попыталась оправдать свои сомнения: «Там же немцы». Ей ответили, что пока она будет добираться, захватчиков уже из Сольцов прогонят. Получила документы, печать, довоенные данные о коммунистах района, инструкции о возрождении колхозов, подготовке к весеннему севу и другие. 20 февраля она в сопровождении нескольких коллег отправилась к месту назначения. Ехали на поездах с пересадками. По дороге подвергались бомбёжкам. 21 февраля ночевали в Новгороде. По радио объявили: «Освобождён весь Шимский район и деревня Михалкино Солецкого района». Когда на грузовиках ехали в сторону Сольцов, навстречу попадались колонны пленных немцев. На перекрёстке дорог на Медведь, Сольцы и Шимск всё было изрыто снарядами, лежали тела людей, трупы лошадей, встречались разбитые артиллерийские орудия. Деревни Мшага Воскресенская и Мшага Ямская ещё догорали. Песочки полностью сгорели, в Велебицах и Скирино оставались целыми несколько домов, от Егольника остались лишь пепелища, в Мусцах виднелись нетронутые огнём несколько строений.

— Какое впечатление на Ульяну Васильевну произвела встреча с Сольцами?

— Она пишет в воспоминаниях, что въехали в город спустя сутки после его освобождения, ночью 22 февраля. Он лежал в руинах. До утра остановились в каменном доме на перекрёстке улиц Почтовой и Ленина в небольшой комнатушке у начальника местного отделения госбезопасности. Только заснули, заработали зенитки у дома — отбивали авианалёт. На следующий день осмотрели город вместе с представителем милиции. Отдел МВД разместился в двухэтажном доме № 62 на Советском проспекте. Постепенно на машинах, лошадях, кто как, начали приезжать ответственные работники. Будущий судья, например, пришёл в Сольцы из Уторгоша пешком, свои вещи тащил в «финской» лодочке за верёвку. В краткие сроки начали работать органы власти, почта, редакция, типография, прокуратура, райпотребсоюз. Но здания, где они размещались, требовали капитального ремонта, не было полов, окон, печей. Не было и строительных материалов. На железнодорожной платформе на улице Почтовой (железная дорога была во время оккупации проложена со станции) обнаружили лишь 20 ящиков толстого стекла, которые немцы не успели вывезти.

— Какие первоочередные задачи были поставлены властью перед районом?

— 28 февраля в помещении сотрудника госбезопасности на улице Почтовой провели первое заседание райкома. Там начался ремонт, было холодно, грязно, из мебели — лишь стол. Заседание проводилось без участия будущего председателя Солецкого райисполкома Дмитрия Алексеевича Баранова, он в тот момент находился на марше партизанских соединений в Ленинград. Постановили: очистить город и деревни от трупов и разбитой военной техники, вооружения; организовать колхозы; подготовить к севу семена зерновых культур; направить личных лошадей на общественные работы; обеспечить участие в сборе средств на танковую колонну и самолёт. Нужно отметить, что уже к маю 1944 года капитально были отремонтированы здания райкома партии, райисполкома, райвоенкомата, почты. С помощью местных старост отыскали лес, кирпич, черепицу и другие материалы, ремонты проводили сообща.

— Сколько в городе проживало человек после освобождения?

— Чтобы своевременно передавать данные о населении в Ленинград, прислали бывшего партизана, радиста Анатолия Белякова, ему не было ещё и

18 лет. На тот момент в городе за несколько дней было зарегистрировано 2,5 тысячи человек, на селе — около 6 тысяч (те, кто находился в оккупации, в лесу). Вскоре люди стали массово прибывать из тыла, из Германии. Радовались окончанию войны. Но их, как правило, ждали пепелища, заброшенная земля, голод, а также самоотверженный труд. Именно этим людям мы сегодня говорим спасибо за победу и послевоенное восстановление городов и сёл.