«Совершенно секретно»

<p style="text-align: justify;">Секретные сведения говорят о том, что никогда такого массового перехода россиян на сторону оккупантов наша Родина не знала. Василий Петрович Михеев, один из немногих оставшихся в живых чекистов, проделавших поистине колоссальную работу по разоблачению предателей, которых фашисты использовали в качестве грязного орудия в своих кровавых злодеяниях. Он лично смотрел в глаза тех, кто, перейдя из трусости или из ненависти на сторону гитлеровцев, грабил и истязал стариков, женщин и детей. И во многих глазах своих подследственных, ранее выпущенных из лагерей на волю, он не видел ни стыда, ни раскаяния. Что касается предателей-власовцев, многих в конце войны бойцы красной армии расстреливали без суда и следствия. Почему был возможен произвол? У них, вершивших самосуд, имелись свои счёты с фашистами и предателями. Каратели сожгли их дома, насиловали и убивали их жён и детей. Не нам судить историю. Нам важно знать.</p> <p style="text-align: justify;">Принятая администрацией нашей области программа по увековечиванию памяти погибших за Отечество героев ставит актуальную задачу — воспитать патриотов. Патриот не может стать предателем. Никогда.</p> <p style="text-align: justify;"><strong>Большие и маленькие шулеры</strong><br />Военный преступник, осуждённый в 1949 году советским судом и выдворенный за пределы СССР, Эрнст Эрвин Шюле, проживая в ФРГ с 1958 года, был назначен руководителем центрального ведомства по рассмотрению нацистских преступлений. Ему подчинялись все прокуроры Западной Германии, занимающиеся расследованием преступлений нацистов во время второй мировой войны. Можно представить, как господин Верховный прокурор вместе со своими покровителями из Бонна пёкся о прощении преступников «за давностью» совершённых ими преступлений. Нашим чекистам немало пришлось потрудиться, чтобы вынудить власти ФРГ сместить этого шулера Шюле с занимаемой должности.</p> <p style="text-align: justify;">Одним из самых необычных розысков, до мельчайших подробностей запомнившихся Михееву, были поиски уроженца деревни Пиулино Старорусского района, работавшего до войны надзирателем в боровичской колонии, Михаила Иванова.</p> <p style="text-align: justify;"><img src="images/stories/shimskie/84/mat_svidetelya.jpg" border="0" title="«Диву даёшься, как мы выжили!»" style="float: right; margin: 10px;" />— Он был призван в армию в начале войны, — рассказывает Михеев, — но попал в окружение, откуда бежал в родную деревню. Там немцы назначили его волостным урядником, потом перевели в посёлок Волот полицаем. В конце войны Иванов был переведён в карательный батальон.</p> <p style="text-align: justify;">После победы, скрываясь от ответственности за свои злодеяния, он постоянно менял биографические данные, жил по временным документам и мотался из одного конца Союза в другой. Найти его было непросто. Василию Петровичу пришлось проследить шаг за шагом всю «Мишкину жизнь».</p> <p style="text-align: justify;">— Он оказался среди репатриантов, встретился с белоруской Софьей Стасевич и поселился с ней в Минской области, — говорит он. — В 1946 году Иванов совершил убийство, но при этапировании в тюрьму конвоиры «прозевали» его, и Мишка совершил побег. Его объявили во всесоюзный розыск. Под чужим именем он колесил по огромной нашей стране, пока по непредвиденным обстоятельствам не оказался в деревне Зиновьево Калининской области. Настигли «путешественника» только в 1959 году. Я его арестовывал в маленькой комнатушке, в которой у них с Софьей ничего не было, кроме соломенных матрасов на полу и шестерых ребятишек. При задержании он возмущался, кричал, что, мол, ошиблись. Но я ему показал фотографию, на которой он снят в немецкой форме, и… посадили-таки его на 15 лет.</p> <p style="text-align: justify;"><strong>Охотники на людей</strong><br />Василий Петрович долгое время возглавлял розыск. Но вот в 76‑м году вызывает его начальник Управления и говорит о том, что пора ему переходить в следственное подразделение на должность начальника.</p> <p style="text-align: justify;">— Надо подумать, — сказал Михеев.</p> <p style="text-align: justify;">— Ну, подумай до утра, — согласился генерал Богов (Василий Михайлович Богов был не только соратником, но и близким другом нашего полковника).</p> <p style="text-align: justify;">— Прихожу утром на службу, а там уже приказ зачитывают об освобождении Лёни Подобина и меня от занимаемых должностей. Его назначают на другую работу, а меня — руководить следствием. Вот и дали подумать.</p> <p style="text-align: justify;"><img src="images/stories/shimskie/84/vlasov_s_soldatami.jpg" border="0" title="«Диву даёшься, как мы выжили!»" style="float: left; margin: 10px;" />Новгородские чекисты для расследования любого уголовного дела использовали все оперативные возможности, тактические приёмы, современные технические средства. Давность совершённых преступлений, потеря очевидцев — главные проблемы, затрудняющие работу следствия. Характерным было дело на Петра Тестова, служившего в ягдкоманде 38. Приставка «ягд» указывала на охотничьи, истребительские функции команды. Тестов, дав присягу на верность гитлеровской Германии, участвовал в карательных операциях, которые сопровождались грабежами, истязаниями людей, сожжениями деревень. Извлечённое из немецких архивов трофейное дело содержало отчёты и донесения, документально подтверждающие многие злодеяния команды.</p> <p style="text-align: justify;">— Розыск Петра затянулся, — рассказывает Василий Петрович. — Когда мы его нашли, он уже был пенсионером, выдавал себя за инвалида войны, лечился в ветеранском госпитале и был награждён юбилейными медалями. После ареста ссылался на потерю памяти, правду не говорил. А у нас был только всего один свидетель, очевидец трагедии в урочище Пандрино Батецкого района. Тогда подростку по фамилии Белов было 14 лет, его почему-то не убили. А дело было так. Каратели напали на лесной лагерь мирных жителей и всех, кто пытался бежать, расстреливали. Потом согнали всех к помещению для скота, вталкивали поочерёдно и расстреливали. А 19‑летнюю Александру Карасёву и её сестру Екатерину разорвали заживо, привязав за ноги к наклонённым деревьям. Уходя с места расправы, они сожгли постройки с более ста тридцатью убитыми. И Белов узнал Тестова по фотографии, при опознании он впал в истерику и всё кричал: «Это он! Это он, каратель, который стрелял!» Вина Тестова была полностью доказана.</p> <p style="text-align: justify;"><strong><img src="images/stories/shimskie/84/ober_prokuro_shyule.jpg" border="0" title="«Диву даёшься, как мы выжили!»" style="float: right; margin: 10px;" />Тайная война</strong><br />Михеев, как уже понятно, участвовал в розыске десятков преступников и в расследовании многих уголовных дел. В их числе и дело о предательстве группы Саши Куликова из села Медведь. Мы уже не раз печатали в газете материалы о медведских подпольщиках, пытавшихся помочь советским военнопленным бежать из лагеря и собиравших оружие для них и для себя, чтобы уйти в партизаны. Вы многое о них знаете, а кто не читал, всегда может познакомиться с материалами, хранящимися в районном музее и музее села Медведь. Интересно было узнать что-то новое от человека, который своими глазами видел изменников Родины, предателей и палачей и обычных трусов, которые особого вреда не делали, просто низко пали, прислуживая фашистам за двадцать марок, за немецкое довольствие. Нескольких местных жителей после войны осудили за службу фашистам и отправили в лагеря на 25 лет. Но во времена хрущёвской оттепели они попали под амнистию. Трудно сказать, жив ли сейчас кто-либо из них, ведь ни один не вернулся после освобождения в родные места.</p> <p style="text-align: justify;">Василий Петрович нашёл одного из таких трусов в селе Кондоли Телавского района Кахетии. Иван Васильевич Гришин родом из Веретья долгое время скрывался в грузинском селе под чужой фамилией. Жил он там как Иван Мышкин. И фамилию-то подходящую выбрал — спрятался, как мышка, и сидел себе тихонько в своей норке, обзавёвшись женой-кахетинкой и двумя детишками.</p> <p style="text-align: justify;">— Я тщательно проверял его причастность к арестам подпольщиков, но ничего «кровавого» на его совести не было. Он такой был… похож на малоумного человека, с неразвитым интеллектом. Приходил на допросы всегда вовремя, заблаговременно даже. Написал такую покаянную явку с повинной, где каялся, рассказывал подробности арестов, которые знал. Хотел я тебе эту его писанину найти, но разве так быстро отыщешь в наших многочисленных документах. Настоящим доносчиком был там Николай Баранов, но ребята-подпольщики сами проявляли неосторожность и ухарство, что свойственно молодости, поэтому были обречены на провал. И всё же ни один из них не пошёл прислуживать врагам. По тем временам они были героями, достойными сынами Отечества.</p> <p style="text-align: justify;">— Ни в одной книге не рассказано ни о месте их гибели, ни о том, кто были их палачи. Может быть, вы знаете что-то, чего нигде не пишут?</p> <p style="text-align: justify;">— Расстреливала их команда ГПФ (тайная полиция) с Лужского района. Их отвезли на станцию Сиверская недалеко от Гатчины, но я думаю, расстреляли их под Лугой в Васильковичах или Трошковичах, точно не вспомню. Я помню там двух карателей, Строганова и Ляпченко, но фамилий у них было много. Их судил военный трибунал, и они не избежали расплаты. Уголовное дело хранится в ленинградских архивах ФСБ.</p> <p style="text-align: justify;">Трудно расставаться со старым чекистом, но пересказать его судьбу и судьбы других сотрудников новгородской контрразведки, верно и честно служивших Родине, ответственно выполнявших долг перед ней, невозможно.</p> <p style="text-align: justify;">В начале декабря 91‑го года президент Михаил Горбачёв подписал закон «О реорганизации органов государственной безопасности СССР». Спустя три недели Советского Союза уже не было как государства.</p> <p style="text-align: right;"><strong>Фото из архивов Василия Михеева и УФСБ по Новгородской области</strong></p>