Как в капельке воды

Ещё принято делить народ на «коренных» и тех, что «понаехали».</strong></p> <p style="text-align: justify;">А что если попробовать (без помощи шарлатанов, но и не претендуя на академическую точность) накануне круглой даты в истории города составить типичное генеалогическое древо коренного маловишерца? Тем более что на нём не так уж много веток — восемь или девять поколений всего-то. Самые коренные — наверняка из «понаехавших». Из тех, кого (не всегда по доброй воле, помните, у Некрасова? — «Прямо дороженька: насыпи узкие, столбики, рельсы, мосты, а по бокам-то всё косточки русские») согнали из ближних деревень и дальних краёв в древние болота строить чудо чудное и прежде невиданное на бескрайних русских просторах — железную дорогу. Первое-второе вишерское поколение стояло, получается, у самых истоков прогресса. Перелески с кудрявыми берёзками и медноствольными соснами, каменистые сопки и болота очаровательны из окна поезда, лучше — скоростного. А в 1843 году в дремучих лесах звенели пилы и стучали топоры — железная дорога начиналась с просеки и казённой избы для распорядителей работ. Главная техника — лом, кирка, лопата и тачка.</p> <p style="text-align: justify;">Но и при помощи нехитрых приспособлений второе-третье поколение коренных маловишерцев к концу 60‑х годов позапрошлого века не только проложило колею, но и соорудило через Верёбушку и Мсту мосты по проекту и под руководством петербургского инженера Журавского — впервые в мире была применена система уравновешенных ферм. Этот принцип используется до сих пор, он позволяет на мостах перекрывать огромные пролёты. Ну и, конечно же, красавец-вокзал по проекту Желязевича и Тона. Третье поколение уже могло получить образование в техническом училище, что открылось в Малой Вишере для подготовки железнодорожников. Или пойти работать на стекольные заводы, ведь прогресс в одной отрасли обязательно сказывается на всём остальном. В 1881 году завод появился в посаде, ещё через семь лет — в Большой Вишере. Были в округе уже и кирпичный завод, и лесопилка. Предприниматели Барсковы, Костылёвы, Кузнецовы, Курженковы — из местных, деревенских.</p> <p style="text-align: justify;">В 1880 году открылась школа для мальчиков. Под неё отдали нижний этаж управы. Так что хоть школа на нынешней улице Карла Маркса и носит номер 2, на деле является самой что ни на есть первой. А чуть позже появилась прогимназия для девочек. Там, где долгие годы была терапия ЦРБ, а теперь располагается мебельная фабрика. Так что на веточке генеалогического древа в третьем-четвёртом поколении коренных вполне могут быть вполне грамотные барышни. В 1885 году в Вишере числилось 4076 жителей.</p> <p style="text-align: justify;">Четвёртому поколению маловишерцев досталось переломное время. С одной стороны, к концу первого десятилетия прошлого века и школ было уже шесть (четыре начальные и две средние), и библиотека действовала. Даже кинематограф открылся на Николаевской (ул. Революции), в том здании, где много десятилетий был железнодорожный клуб, а сейчас множество разных организаций и фирм. А с другой стороны, грамотное население и близость к столице империи создали условия для вольнодумства всех мастей. После Кровавого воскресенья 1905 года бурлил Петербург, через полтора месяца забастовал завод Курженковых — хозяевам предъявили ультимативные требования улучшить условия труда и быта, а потом стеклоделы с красным флагом отправились к паровозному депо, куда их, правда, не пустили. На следующий год рабочие стекольного вновь решили показать силу — организованной колонной отправились брать арестантскую (зачем — история умалчивает). Полиция применила оружие.</p> <p style="text-align: justify;"><img src="images/stories/malayavishera/113/lenin_v_depo.jpg" border="0" title="Как в капельке воды" style="float: right; margin: 10px;" />Пятую ветвь древа трудно раскрасить каким-то определённым цветом. Но красный кажется преобладающим, по крайней мере у авторов, писавших об истории города в советское время. В цвет революции они раскрасили всё второе десятилетие двадцатого века: митинги, стачки, провезённая тайком в инструментальных ящиках и тендерах паровозов из Питера нелегальная литература. После октябрьских событий 1917 года — аресты революционно настроенными пролетариями стражников, урядников, жандармов, городовых, земских начальников. Потом экспроприации.</p> <p style="text-align: justify;">В 1918 году все крупные промышленные предприятия декретом советского правительства были объявлены достоянием республики. Здешняя комиссия рабочего контроля, «разъединив предварительно телефонную связь между хозяевами», тотчас явилась к Григорию Курженкову. «Мы, прежде всего, изъяли всё имевшееся в доме огнестрельное оружие. Затем сделали выемку наличных денег в сейфе. При проверке обнаружилось, что против итоговой кассовой книги излишек 38 тысяч рублей. К тому же 200 тысяч Григорием Павловичем были отданы, якобы на хранение, брату Василию под частную расписку. Часом позже мы нашли эту сумму у Василия спрятанной в камине. В этот же вечер мы отобрали кассу и у третьего брата, Ивана, управляющего Маловишерским заводом». Так рассказывал об экспроприации член комиссии Чарский. Парадокс истории: домом Ивана Курженкова, постройкой вида далеко не провинциального, город гордится до сих пор, а фамилии членов комиссий рабочего контроля вряд ли кто вспомнит.</p> <p style="text-align: justify;">В 1920 году Малая Вишера официально выделилась из Крестецкого уезда, в ней тогда проживало 7153 человека. Статус города она приобрела на следующий год.</p> <p style="text-align: justify;">А ещё то время славится неподдельным энтузиазмом, которого так недостаёт порой прапрапраправнукам. Коммунистические субботники, молодёжные агитбригады, в Вишере перед войной был хороший самодеятельный театр, проходили спортивные парады. Строительный кооператив транспортников построил шесть двухэтажных жилых домов — Железнодорожный Домострой, таким же методом появился Заводской Домострой — 12 восьмиквартирных домов. И тогда же — активное участие вишерских комсомольцев и коммунистов в продотрядах, отбиравших хлеб у крестьян в Курской и Симбирской губерниях. Соседние листки генеалогического древа придётся раскрасить в цвета скорби. Только в одном 1937 году по приговорам «особых совещаний» и «троек», которым было достаточно оговора или навета, репрессировано 325 маловишерцев (111 расстреляно, 214 отправились в лагеря). Ссылка и лишение избирательных прав в эту статистику не попали.</p> <p style="text-align: justify;">Шестое поколение коренных маловишерцев пришло в этот мир, когда он — мир — содрогнулся. Эта ветвь родового дерева цвета солдатских гимнастёрок. Уже вечером 22 июня 1941 года на стекольном заводе состоялось экстренное партийное собрание. А до конца июня на фронт с предприятия ушли 250 человек. Но МВСЗ остался работать в прежнем режиме — к печам вернулись пенсионеры. Так же было и на других предприятиях города. Налёты немецкой авиации начались уже 3 июля, самые тяжёлые пришлись на август 1941‑го. Всего на город до 1 января 1944 года было сброшено около 2200 бомб. 23 октября Красная Армия оставила Вишеру. Четыре недели оккупации позднее были оценены в 129 миллионов рублей материального ущерба городу. Военные людские потери в рублях оценить нельзя. В 1939 году в городе насчитывалось 17620 жителей, в 1943 – 6852 человека. Но как работали эти люди! За себя и за тех, кому не суждено было вернуться. Сейчас идёт сбор средств на строительство мемориала, где будет около 9 тысяч фамилий вечно молодых, не вернувшихся из боя.</p> <p style="text-align: justify;"><img src="images/stories/malayavishera/113/teatr.jpg" border="0" title="Как в капельке воды" style="float: left; margin: 10px;" />Седьмое поколение коренных жителей родилось в 60‑е годы двадцатого века. Оно прекрасно может рассказать о себе, своих родителях и своём времени. Численность населения в те годы вернулась к довоенной — из-за бума рождаемости в конце сороковых и из-за того, что народ стал всеми силами рваться из деревни в города. В школах две смены, на предприятиях — три. В Вишеру в 70‑е годы охотно возвращались свои и приезжали молодые иногородние специалисты — манила реальная возможность получить жильё. Многие из «понаехавших» стали своими. И не просто своими, а настоящими патриотами города, с которым связали судьбу. На листочках этой и следующей ветвей генеалогического древа вновь можно заметить предпринимательскую жилку — бизнес перестал быть предметом осуждения (хотя остался предметом зависти).</p> <p style="text-align: justify;">Давно стало взрослым восьмое поколение маловишерцев — дети бурных восьмидесятых. Уже подрастает девятое, родившееся в XXI веке. Вот бы им встретиться — десятилетним сыновьям и дочкам первых строителей города и сегодняшним третьеклассникам. Интересно, смогли бы они понять друг друга?</p> <p style="text-align: justify;">Между нами говоря, в стране давно уже идёт некая юбилейная лихорадка. Не от хорошей жизни, конечно. Круглая дата — некая возможность получить дополнительные средства для развития города. Так сложилось. Но юбилей — это ещё и повод оглянуться. Тогда вдруг понимаешь, что в судьбе твоего маленького города, как в капельке воды, отразилась судьба огромной страны. А как она сложится дальше, будет зависеть от нас, от «коренных» и «понаехавших». От ныне существующих и новых веток, лишь бы они зеленели на древе жизни нашего ещё такого молодого города.</p>