Свет и тени тридцатых

</p> <p style="text-align: justify;">Все они построены на воспоминаниях земляков, газетных публикациях, отдельных документах разных эпох. Иногда описания одних и тех же событий противоречат друг другу. Но вместе они всё же позволяют почувствовать дух давно ушедших дней. Сегодня будем вспоминать 30-е годы прошлого столетия.</p> <p style="text-align: justify;">Первая пятилетка. Со страниц печатных изданий не сходят информации и передовицы (для юного поколения: так назывались статьи, которыми открывался каждый номер газеты; обычно в них разъясняли линию руководства, поощряли передовиков, обличали врагов, призывали на трудовые подвиги и т.д.) о  выполнении планов партии и народа. Сегодня это звучит забавно, но тогда в наших только что организованных колхозах пытались выращивать арбузы и абрикосы. Ударничество, если судить по губернским газетным публикациям, охватывало тысячи трудящихся города и уезда. Об этом же писала и районная газета, которая появилась в Малой Вишере весной 1931 года.<br /><br />Но были и настоящие успехи. За первую пятилетку маловишерцы освоили производство технического стекла, которое раньше доставлялось из-за границы. Был выполнен заказ правительства на поставку сигнальных фонарей и плафонов Сталинградскому тракторному заводу, Волховстрою, ДнепроГЭСу, Московскому метрополитену, Сельскохозяйственной выставке в Москве. В 1931 году в районе было 8 тракторов, к концу второй пятилетки – 43. В 1933 году всё население от 18 до 44 лет умело писать и читать. В этом большая заслуга горожан-добровольцев, поехавших в деревни ликвидировать неграмотность взрослого населения.<br /><br />«Ударному коллективу депо Малая Вишера Октябрьской железной дороги за высокие показатели работы в III Всесоюзном конкурсе имени XV годовщины Октября. Декабрь 1932 года – февраль 1933 года». Такая памятная доска была на здании депо. На одной из старых фотографий – большая группа рабочих рядом с паровозом, на тендере которого надпись: «Выпущен бесплатно сверх программы рабочими депо ст. Малая Вишера в подарок XVI съезду ВКП(б)».<br /><br />Железнодорожники и ранее могли гордиться своими достижениями. Но если в дореволюционные годы их (особенно движенцев) относили к привилегированным слоям общества (и по доходам, и по общественному положению, что чувствуется по всем воспоминаниям), то в тридцатые годы они считаются уже пролетариями, «политически сознательной массой трудящихся». Среди них немало активных борцов с «врагами народа». И упаси бог обвинять всех этих людей в непорядочности или подлости. Донос в те годы считался делом правым и благородным. Большинство из тех, кого в более поздние годы стали называть стукачами, искренне считали себя верными ленинцами и патриотами.<br /><br />Население Малой Вишеры в 30-е годы быстро росло. Отчасти из-за высокой рождаемости, в ещё более значительной мере – из-за миграционных процессов. Число колхозов, которые появились в районе на волне коллективизации, умопомрачительное – 171. Если учесть, что в 1934 году они охватывали немного больше половины сельского населения, понятно, что карликовые хозяйства чуть дышали. Работать за «палочки» (для молодого поколения: так с иронией называли расчётную единицу – трудодень) было невмоготу, к тому же колхозникам приходилось платить натуральный налог молоком, мясом, яйцами и т.д. Неудивительно, что люди, которым не давали даже паспортов, правдами и неправдами старались вырваться из деревни. «У нас в Знаменке, – рассказывал один из старожилов,– в тридцатых годах девки замуж по любви не шли. Каждая стремилась выйти за городского, чтобы уехать из колхоза». Парни не возвращались в деревни после армии. Так начинали хиреть многолюдные в начале прошлого века маловишерские деревни.<br /><br />В 30-е годы страна ещё не отказалась от практики так называемых продовольственных отрядов. Они создавались из коммунистов и назывались добровольными, хотя далеко не все горожане участвовали в них по своей воле и своим убеждениям. Суда-чистки в железнодорожном клубе (об этом «МВ» рассказывала в номере за 23 августа) боялись все. Одна из пожилых женщин рассказывала: «Мой папа из таких походов по деревням всегда приходил чернее тучи и долго сидел на стуле, схватившись за голову. Мама обычно к его приходу покупала «маленькую» и сама предлагала отцу выпить. Потом отправляла нас, детей, спать, а сама садилась рядом с немножко оттаявшим отцом. Однажды я подслушала его рассказ, как  продотряд забрал крестьянина, у которого было шестеро детей. Тот на коленях просил оставить семье корову, но начальник отряда посчитал это сопротивлением властям. Отец рассказывал и плакал. Утром я сказала ему, что всё слышала. Папа, было, рассердился, а потом сказал, что мне всё это приснилось, и никакого разговора не было».</p> <p style="text-align: justify;">Совестливыми были, конечно, не все. Один из активных продотрядовцев, явно гордясь собой, вспоминал, как брал одного мужика и «такую строгость на него напустил, что он, придурок, пока везли его на телеге в город, в штаны наложил».</p> <p style="text-align: justify;">Из оперативного приказа начальника управления НКВД по Ленинградской области от 1 августа 1937 года: «Материалами следствия установлено, что на территории много бывших кулаков, церковников, не одумавшихся после наказаний, а также бывших белых, репатриантов и т.д. Они являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских выступлений. Поэтому поставлена задача самым беспощадным образом всю эту банду антисоветских элементов обезвредить. Операция начинается 5 августа. Маловишерский район вошёл в Новгородский оперсектор.</p> <p style="text-align: justify;">На каждого арестованного заводится дело, ценности изымаются. Следствие производится ускоренно и в упрощённом порядке. Дело направляется на усмотрение тройки. Приговоры приводятся в исполнение на основании утверждённой ранее специальной инструкции».</p> <p style="text-align: justify;">Из Циркуляра НКВД от 20 мая 1938 года: «Установить агентурное наблюдение за детьми репрессированных родителей, своевременно вскрывая и пресекая антисоветские настроения и действия».<br /><br />Репрессии в деревне способствовали дальнейшему ухудшению снабжения городов продуктами. В 1929 году карточки выдавались практически на всё. Старожилы вспоминали, что свободно можно было купить только селёдку. Все частные лавочки к этому времени были уже ликвидированы, в том числе и пекарни. Хлеб стал проблемой, его пекли дома, когда по карточке получали муку. Отменили карточки в 1936-м, в тот же период в Вишере  был построен хлебокомбинат. <br /><br />В тридцатые годы, пожалуй, как никогда позже, серьёзно относились к организации соцсоревнования. Многие из людей среднего и старшего поколения  хорошо помнят доски почёта, которые были на всяком предприятии и в учреждении. На закате советской эпохи они стали довольно формальными. Но восемьдесят лет назад в центре города было две доски – красная и чёрная. Чьи портреты висели на красной, догадаться нетрудно – ударники, стахановцы. На чёрную доску вывешивали портреты пьяниц (похоже, эту категорию «героев дня» фотографировали в принудительном порядке).<br /><br />Добрые воспоминания у горожан сохранились об аптекаре К. К. Брандте. Человеком он был удивительным: фармакологию знал в совершенстве и продолжал учиться до конца своих дней. К нему обращались за помощью не только больные, но и врачи – и за препаратами, и за советами. А необходимость такая возникала часто. Самыми распространёнными заболеваниями того времени были корь, коклюш, скарлатина, дизентерия. Маловишерцы старшего поколения с благодарностью вспоминали докторов Зонделя, Дворкину, Ковалевского, Гофтмана, Кострицу.</p> <p style="text-align: justify;">После революции уездная медицина получила в своё распоряжение купеческий дом на нынешней улице Урицкого, 29: наверху стационар на 25 коек, внизу – амбулатория на 2-3 врача. Старая хирургия строилась в середине 20-х, а в 1935-1937 годах на углу улиц Революции и 6-й Поперечной (ныне ул. Лисконоженко) был возведён двухэтажный больничный корпус, в котором разместились поликлиника с лабораторией, рентгенкабинет, терапевтическое отделение и отделение физиотерапии с водолечебницей; здесь же находилась и квартира главврача.<br /><br />В финскую войну Малая Вишера обрела первого Героя Советского Союза. Им стал Иван Ульянов, бывший парикмахер, а потом разведчик 168 стрелкового полка 24 стрелковой дивизии 7-й армии. Золотая Звезда и орден Ленина ему были вручены за захват «языка», от которого советское командование получило ценные сведения.<br /><br />Известной личностью в городе была и некая Юлия, полька по национальности. Она гадала на картах и, по воспоминаниям, удивительно верно предсказывала судьбу. К ней даже милиция обращалась. Однажды в колхозе украли лошадь, и женщина точно указала, в каком дворе её надо искать. Гадалкой «органы», конечно, интересовались, даже задерживали, но, не найдя в её действиях состава преступления, всегда отпускали. В войну Юлия стала близким человеком для многих женщин, которые приходили к ней в надежде узнать о судьбе мужей и сыновей. Страшным было это гадание, но всё же лучше, чем неизвестность.</p> <p style="text-align: justify;"><em>Одна из задач долгосрочной областной целевой программы «Патриотическое воспитание населения Новгородской области на 2011-2015 годы» – создание условий для изучения истории и культуры Новгородской области и России, участие в сохранении  наследия прошлого.</em><br /><br /><em>«МВ» благодарит за помощь в работе библиотеку им. А.С. Пушкина и районный краеведческий музей</em></p>