«Его зарыли в шар земной,
а был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
без званий и наград.
Ему как мавзолей земля –
на миллион веков…
Давным-давно окончен бой…
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
как будто в мавзолей…»
Сергей ОРЛОВ
История страны – это не просто фамилии людей, запечатлённые на памятниках, а их судьбы, подвиги… За каждой фамилией на плите скрывается судьба человека, отдавшего жизнь за Родину.
Готовясь к митингу на Любином Поле, мы счищали снег с мраморных плит. Фамилии, фамилии, фамилии… Кругом – одни фамилии... А ведь за каждой – судьба солдата, погибшего на этой земле. Я задумалась – а много ли мы знаем о них?
Хочу поделиться результатами исследований, приоткрыть тайну некоторых имён, высеченных на мраморных плитах мемориала «Любино Поле».
«Любино Поле»
В «Книге Памяти» Чудовского района (с.218 раздел: «Воинские захоронения Чудовского района») записано: «д. Любино Поле. На воинском кладбище в деревне Любино Поле, крупнейшем воинском захоронении, погребены останки более 11500 воинов…».
Во время исследования мне удалось установить, что «…раньше на территории Трегубовского сельского совета находился колхоз «Красное Поле». Когда начались бои, то именно здесь находилась так называемая «Долина смерти» – узкий двухсотметровый огненный коридор. Здесь в окружение попала 2-я Ударная Армия. Многие воины, которые не сдались врагу, полегли навечно в наших болотистых лесах» (статья «Мемориал на Любином Поле – дань памяти павшим» В.Н. Климушин).
А в книге «Трагедия Мясного Бора: Сборник воспоминаний участников и очевидцев Любанской операции» сказано так: «Этот четырёхкилометровый «коридор» от д. Мясной Бор до д. Кречно – единственный путь, обеспечивавший снабжение наступавших частей, превратился в огнедышащий клапан, который немцы всё время пытались захлопнуть, а мы силами 52-й и 59-й армий – раскрыть. Наши недаром назвали его «Долиной смерти», а немцы поставили указатель с надписью: «Hier beginnt der Arsch der Welt» («Здесь начинается ад»). Военные действия пришлось вести в мёрзлых снегах, буреломах и непроходимых болотах. Условия были настолько тяжелы, что фотографии тех дней бывший писарь 291-й пехотной немецкой дивизии Георг Гундлах назвал документами ужасов».
«Полная неразбериха, связь между частями потеряна, управление нарушено, – рассказывает бывший шофёр И.И. Калабин. – Не было никакой информации о нашем положении, только вражеская пропаганда бесчинствовала: листовки, газеты, разноцветные воззвания, призывавшие сдаваться в плен, покрывали землю. Ни деревень, ни дорог – одни обломки утонувших в болоте стланей и брёвенок, когда-то наведенных сапёрами, а теперь полностью разрушенных. Люди мечутся между ними, ища подходящего убежища. Лес горит, торф дымит… везде вагонетки, изуродованные деревья, кучи ненужных винтовок, искорёженные бочки и трупы, трупы повсюду… На каждой кочке, где посуше – раненые. Крики и стоны, мольбы о помощи… Кто пить просит, кто умоляет прикончить».
У многих вырвавшихся из этого страшного кольца навсегда перед глазами осталась картина «Долины смерти», по которой они шли на прорыв… «Люди падали, раненые продолжали ползти, убитые скатывались с насыпи, и болотная вода от крови приобрела красноватый оттенок», – вспоминает бывший боец А.П. Брынских.
Нет уже той деревни. Её вместе с жителями сожгли фашисты в конце 1941 года. В воздухе стоял запах смерти. Много лет после войны на этом месте не росла трава. Для захоронений не надо было ровнять землю.
Жительница сожжённой деревни Шалимова Елена Александровна (1922 года рождения), в настоящее время проживающая в нашей деревне, вспоминает: «В первые послевоенные годы в Любином Поле занимались такой работой: собирали в мешки солдатские кости и хоронили их».
После ожесточённых боёв уже в конце 1941 года на этом месте появились первые холмики с деревянными и металлическими обелисками. Только после войны на обелисках появились имена погибших.
В 1960 году в центре воинского захоронения был установлен скульптурный памятник, изображавший скорбящего воина Красной Армии. По обе стороны и за ним было размещено 24 индивидуальных и несколько братских захоронений 1941-1944 годов. Тогда стоял солдат, скорбя о павших, а теперь стоит женщина в белых одеждах, и большими буквами написано: «Любино Поле». Проезжающие мимо думают: «То ли Любой её звали, то ли любит она безмерно всех тех, чьи имена нанесены на камень у её ног».
Реконструкция мемориала производилась с 1996 года, а открытие его состоялось 8 мая 2000 года.
Работая с материалами архива Чудовского района, я узнала, что «смысловая идея «Мемориала» проста: Логотип «Любино Поле» восстанавливает историческое название сожжённой немцами деревни. Сквозная арка, как бы дверной проём, символизирует собой связь прошлого с настоящим и будущим. Скульптура «Солдатская вдова», размещённая в пространстве арки, создаёт образ вечно ждущей на пороге дома русской женщины.
На наклонной части постамента установлена мраморная плита с текстом, увековечивающим память о погибших. По периметру установлены мраморные плиты (размером 400х600 мм) с именами погибших.
В нашем Музее Боевой Славы хранятся материалы о некоторых солдатах из тех, чьи имена увековечены. Материалы собраны учителями и учениками школы, школьной поисковой группой, ветеранами Великой Отечественной войны, воевавшими в этих местах, родственниками погибших, местными жителями. Я расскажу только о трёх из почти двенадцати тысяч.
Барсуков Иван Михайлович
Родился в 1922 году в Калининской области Калининского района, в д. Чуприяновка. Учился в Щербинской средней школе. Член ВКП(б), по национальности – русский. Мать – Евдокия Егоровна проживала с дочерью, Саранчук Зоей Михайловной, в г. Петрозаводск.
В Советской армии Иван Михайлович с 1940 года. В 1942 году сражался на Волховском и Ленинградском фронтах в битве за Ленинград в составе Сибирской 378-й стрелковой дивизии. Младший политрук Барсуков И.М. был направлен политруком транспортной роты, но по его настоянию переведён на должность политрука роты автоматчиков 1254-го стрелкового полка.
До начала боя Барсуков проводил большую организаторскую и политическую работу с бойцами. Простые слова глубоко западали им в душу, будили горячую ненависть к захватчикам, звали на ратные подвиги.
6 августа 1942 года 378-я дивизия получила приказ: провести разведку боем и, если удастся, выбить немцев из Спасской Полисти и захватить важную высоту. В ночь на 7 августа 1942 года внезапным ударом наши части ворвались в немецкие траншеи. Оставив много убитых и раненых, немцы в панике отступали. Утром, получив подкрепление из Чудова, они пошли в контратаку. Завязался ожесточённый бой.
Когда ранили командира роты автоматчиков Ковпакова, Иван Барсуков взял на себя командование. Трижды поднимались немцы в атаку, но каждый раз, оставив на поле боя убитых и раненых, откатывались. Барсуков повёл роту в глубину немецкой обороны. Внезапно из вражеского блиндажа застрочил крупнокалиберный пулемёт, прижав наших бойцов к земле. Упал и Барсуков, раненный в обе ноги. Дальше двигаться невозможно. Наступление остановилось, рота залегла. Чёрная амбразура изрыгала смертельный огонь. Жизнь товарищей в опасности. И тогда двадцатилетний юноша, истекая кровью, с гранатой в руке, пополз к дзоту. Тяжело давался каждый метр, но за Иваном следили с надеждой глаза десятков бойцов. «За Родину, вперёд!» – крикнул он и рванулся к амбразуре. Навалился телом на пулемёт. Взорвалась граната, брошенная политруком. Горькая пороховая синь, комья земли задёрнули туманной пеленой фигуру героя. Пулемёт замолк.
Поступок И. Барсукова воодушевил бойцов и командиров на подвиги. Под их яростным натиском немцы бежали из деревни. Когда бой закончился, автоматчики подошли к дзоту. Здесь лежал их боевой командир с простреленной грудью. Совсем ещё молодой, почти мальчишка, бесстрашный сын своего народа. Бойцы вырыли рядом с дзотом могилу и похоронили Ивана Барсукова. Слава о его подвиге облетела все части и подразделения Волховского фронта.
В послевоенное время следопыты решили отыскать место захоронения И. Барсукова и увековечить его имя. После долгих поисков нашли адреса ветеранов, очевидцев подвига. Бывший заместитель командира 1254-го стрелкового полка 378-й стрелковой дивизии, майор в отставке А.П. Смирнов нарисовал схему деревни Спасская Полисть, на которой было указано, где находился фашистский дзот и где похоронен И. Барсуков.
Поиски привели на огород пенсионерки А. П. Трониной. В годы войны Анастасия Петровна была эвакуирована в тыл, после изгнания фашистов вернулась в родные края, где были одни пепелища. На огороде был немецкий дзот. Ежегодно, разрабатывая огород, её сын выкапывает стреляные немецкие пулемётные гильзы. В 1966 году были выкопаны останки советского воина, при нём медаль «За отвагу». Останки солдата перезахоронили на ближайшем воинском кладбище в д. Мостки.
Указом Президиума Верховного Совета СССР И.М. Барсуков посмертно был награждён орденом Отечественной войны I-й степени. Орден вручён на вечное хранение матери – Евдокии Егоровне.
На «Любином Поле» 1 ноября 1969 года поставлен памятник. На его открытие собрались труженики совхоза, родственники, земляки, ветераны. Среди почётных гостей – бывший член Военного Совета 59-й армии Пётр Семёнович Лебедев.
Именем И.М. Барсукова названа главная улица в д. Спасская Полисть. Дети нашей школы помнят об отважном политруке роты. Пусть его подвиг служит нам примером беззаветного мужества, благородства, самоотверженной стойкости в борьбе за честь, свободу и независимость нашей Отчизны.
Яков Артемьевич Супрун
Был кадровым военным, его жена Анна Ивановна – продавцом военторга. Приходилось часто менять места жительства. Анна Ивановна старалась ни на шаг не отставать от мужа. Есть такая поговорка: «Если бы я был художником, я бы нарисовал жену офицера, сидящую на чемодане». Так оно и было. Мужа отправляли служить в различные гарнизоны, жена тоже ехала на новое место и устраивалась работать в воинской части продавцом магазина.
Жили они в Махачкале и на Кубани, в Молдавии и в городе Первомайск на реке Буг. Везде их сопровождали любовь, верность и преданность друг другу.
Яков Артемьевич был по натуре общительным и очень весёлым. Солдаты звали его «отцом». Любили и уважали его и офицеры – товарищи по службе. Анну Ивановну они называли «родная наша боевая подруга».
Яков Артемьевич любил лыжные прогулки, они с женой часто выезжали на лыжах в лес. Новый 1941 год они встретили вместе в городе Балт Молдавской ССР. В гарнизоне организовали бал-маскарад, в котором участвовали все бойцы и командиры. Жёны командного состава были одеты в маскарадные костюмы. До утра играла музыка, все танцевали и пели песни.
Война застала супружескую пару на территории Бессарабии, за рекой Днестр. Суровая судьба сразу разлучила их. Анне Ивановне был дан приказ выехать на свою территорию. Яков Артемьевич в первых боях был ранен и поездом из Полтавы переправлен в госпиталь, в город Омск.
Яков Супрун писал жене: «Враг сейчас занимает наши города, сёла, деревни, но придёт время, и он будет удирать. Когда я поправлюсь, то снова пойду громить врага. В случае гибели найди мою могилу и посади на ней анютины глазки и ромашки…»
Из госпиталя Яков Артемьевич был направлен батальонным комиссаром 3-го гвардейского стрелкового полка, 4-й гвардейской стрелковой дивизии, которая входила в состав 2-й Ударной Армии Волховского фронта. 42-й год был самым страшным на Волховском фронте. 2-ая Ударная армия попала в окружение. Многие родственники получили похоронки. Получила её и Анна Ивановна. В извещении было написано: «Извещаю Вас с прискорбием о том, что ваш муж, старший политрук Супрун Яков Артемьевич в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 18 марта 1942 года».
В письме офицеры дополнительно написали: «Дорогая Анна Ивановна! Гордитесь своим мужем. На этих рубежах сражались лишь герои, в том числе и ваш муж. Вечная ему память и вечная слава. Сообщаем Вам, что похоронили вашего мужа в деревне Ольховка в гробу, но могилу сделать ему не смогли и поэтому похоронили в воронке».
Получив это письмо, Анна Ивановна написала письмо командиру 3-го стрелкового полка Слепко Александру Васильевичу и комиссару полка Златкину, но ответа не последовало. Комиссар полка Златкин тоже погиб, а командиру полка Слепко, видимо, не было никакой возможности ответить.
Анна Ивановна продолжала писать письма в те места, где погиб её муж. Большую помощь ей оказал Николай Иванович Орлов, чьё имя носит в настоящее время поисковая экспедиция «Долина». В результате совместных поисков был найден Никитин Михаил Фёдорович, который в 1942 году четырнадцатилетним мальчиком был свидетелем похорон Якова Артемьевича. В 1967 году Анна Ивановна с племянницей приехали на место захоронения мужа. Из воспоминаний Супрун Анны Ивановны: «Мы шли смело и быстро по болотистым местам. Нам казалось, мы не идём, а летим. Когда пришли в Ольховку, то Никитин сразу же с ходу показал место захоронения. Копнули лопатой и наткнулись на гроб. Мы постарались очистить крышку от ила и земли, вскрыли и увидели сквозь воду скелет и валенки. Когда мы стали извлекать из гроба косточки, то я с тревогой и печалью следила за каждой косточкой, ибо мне не верилось, что это именно он. Когда достали челюсти, я особенно внимательно стала осматривать их. Знакомый дефект зуба я узнала сразу и теперь без сомнений могла сказать, что это действительно мой муж. Не помню, сколько я выпила тогда лекарства».
При содействии Чудовского райвоенкомата был изготовлен новый гроб, в котором Якова Артемьевича с почестями перезахоронили на братском захоронении «Любино Поле» Чудовского района.
Анна Ивановна посвятила стихи собственного сочинения своему мужу, его памяти:
«Сердце, сердце человечье,
Как устало ты страдать.
Кто не любил, тому, быть может,
Моего горя не понять».
Долгое время Анна Ивановна вела переписку с учащимися и учителями нашей школы, была у нас желанным гостем. Но вот уже несколько лет от неё ни весточки. Может быть, нет её уже в живых…
Я всё время думаю: «Вот такой должна быть настоящая любовь. Вот она – верность памяти!»
Василий Иванович Щенников
Прожил всего 34 года. Родился он в 1908 году в крестьянской семье в д. Песочное Суздальского района. Мать его умерла рано, поэтому с 13 лет Василий начал работать в сельском хозяйстве. В 22 года, после окончания курсов председателей и счетоводов, он начинает административную деятельность. В октябре 1931 года вступает в партию. До 1938 года Василий Яковлевич сменил не одно место работы: председательствовал в колхозах. А с июля 1939 года Василий Яковлевич служил в политической тюрьме, которая располагалась в Спасо-Евфимиевском монастыре.
Когда началась война, у Василия была бронь, но в сентябре 1941 года он решил идти на фронт добровольцем. Был направлен на прорыв первой ветви блокады Ленинграда и зачислен политруком роты 846-го стрелкового полка 267-й стрелковой дивизии. Прослужил Василий недолго, но всегда был на передовой или в тылу врага, и даже в окружении.
«30 мая 1942 года мама получила похоронку, – вспоминает дочь Василия Яковлевича, – «пропал без вести».
Сохранилось последнее письмо с фронта, которое он написал в начале марта 1942 года. Вот выдержка из него: «…Всегда нахожусь на передовой. 4 марта выпало ещё 6 человек, в том числе ранен комбат и командир 1 роты, за их ранение мы гансов и фрицев положили целую кучу, и долго я буду помнить тот жаркий бой. В тот день немцы хотели уничтожить полностью, т.к. мы у них находимся в тылу, нас они окружили, но мы такой дали отпор, что они едва ушли от нашего огня и больше не посмели. За хорошие действия я получил ручные часы, кроме того, представлен к правительственной награде – ордену «Красной звезды…
Комиссар миномётного
батальона Васька».
Со слов дочери Василия Яковлевича: «Радует и то, что мой папа не является без вести пропавшим, он обрел своё имя. В августе 1989 г. через Суздальский горвоенкомат мне было направлено письмо Чудовского горвоенкомата Новгородской области, где сказано, что старший лейтенант, политрук Щенников В.Я., 1908 года рождения, внесён в списки погибших и похоронен на воинском кладбище на месте бывшей деревни Любино Поле в д. Мостки Трегубовского сельского совета Новгородской области.
Я очень часто езжу на могилу папы, была там с сыновьями и внуками. В 2000 году участвовала в открытии мемориала погибшим воинам «Любино Поле» и очень благодарна чудовцам за ежегодное приглашение принять участие в праздновании Дня Великой Победы. Познакомилась с ветеранами войны, которые вместе с папой воевали в тех местах. Веду с ними переписку. Много узнала от них о тех событиях, когда погиб мой папа.
На мраморных плитах мемориала «Любино поле» высечены 11 тысяч 750 имён и фамилий солдат и офицеров, которые сгорели в огне, но не предали Родину и стояли на смерть. Я горжусь тем, что в их числе был и мой папа».
Я надеюсь, что кто-то из вас, читая фамилии на надгробных плитах мемориала памяти, увидит не только золотые буквы, но и судьбы людей.
«Куда б ни шёл, ни ехал ты, но здесь остановись! Могиле этой дорогой всем сердцем поклонись…И для тебя, и для меня он сделал всё, что мог, он жизнь свою не пожалел, а Родину сберёг!»
Валерия КОСТРЮКОВА,
ученица 9 класса средней школы д. Трегубово
Фото из архива газеты
Опубликовано в газете 23 января
