Многие из тех, кто прошёл через ад «афгана» и остался в живых, не любят вспоминать о той страшной и не понятой до сих пор войне.
Павел ПРЯДКО из деревни Новая Мельница больше года воевал в Афганистане и накануне знаменательной даты согласился рассказать о том, как это было и что чувствовали молодые необстрелянные мальчишки, исполняя интернациональный долг в «горячей точке».
Покорило небо
До армии Павел проходил учебу в училище при заводе Ленинского комсомола, которое готовило наладчиков технологического оборудования, и вместе с лучшим другом Андреем Румянцевым занимался парашютным спортом в клубе имени Каберова.
– Первый прыжок не вызвал у меня страха, просто летишь в неизвестность, а вот во второй раз я испугался, – честно признался Павел. – Уже знаешь, что самолёт набрал нужную высоту, через секунду загорится зелёная лампочка, и нужно шагнуть в бездну… Второй раз преодолеть себя было даже труднее, но если уж преодолел, то всё – небо тебя покорило. Были ребята, которые не смогли этого сделать, хотя наши инструкторы и шли на хитрости – вместе с нами прыгали девушки. Ну а какому парню захочется спасовать перед дамой? Преодолевали себя, свой страх и становились мастерами этого вида спорта.
Шел 1979 год, до армейской службы оставалось совсем немного времени. В те годы о таком понятии, как «откосить от армии», не слышали, хотя, может, и были такие, но они этого не афишировали. Павлу подобная мысль даже в голову не приходила, ведь он вырос в семье потомственного военного. Отец Николай Ефимович был военным строителем, и семья вместе с ним исколесила почти всю нашу необъятную страну. Родился Павел в Хабаровском крае, а восьмилетку окончил уже в Ташкенте. Кстати, потом, на войне, знание восточных обычаев очень пригодилось.
Осели на постоянное жительство под Новгородом, в деревне Новая Мельница. Павел продолжал учиться, занимался парашютным спортом и вместе с другом Андреем Румянцевым одно время даже танцевал в известном на всю страну ансамбле песни и пляски «Садко». Как и большинство молодых людей, мечтал служить в воздушно-десантных войсках, не зря же к небу прикипел всей душой.
О том, что в Афганистане идёт война, знали, но даже не представляли, насколько она страшная. Только когда на родину стали привозить печально известный «груз-200», молодые ребята поняли: если придётся служить там, это будет не прогулка по экзотической стране, а настоящая война. Но когда в учебке новобранцам предложили служить в Афганистане, почти никто не отказался.
Незадолго до отправки умер отец. Павел – единственный ребёнок в семье, и мама Татьяна Николаевна очень хотела, чтобы сына вернули служить в Союз, даже Валентине Терешковой писала. Однажды его вызвали в Кабул, и командующий предложил ему вернуться дослуживать в Союзе. Но Павел отказался – не смог бросить боевых товарищей.
– Наверное, неправильно поступил, маме было очень тяжело, но я это понял значительно позже, – признаётся он.
Трудно в учении – легко в бою
В «горячую точку» отправили не сразу, почти полгода молодых людей готовили к боевым действиям в условиях, максимально приближенных к настоящим.
– Учили очень жестко, я бы сказал, даже жестоко, – признаётся Павел. – Наш сержант-сибиряк часто цитировал слова легендарного полководца Александра Суворова «трудно в учении, легко в бою». Он не давал нам поблажек, потом, уже в Афгане, ох как часто мы мысленно благодарили его за науку. Научились осторожности, умению ориентироваться в новой обстановке.
Первое время я служил в роте десантного обеспечения, а потом нас перебросили в Лашкаргах – это в 40 километрах от границы с Пакистаном. Климат ужасный – днем жара невероятная, а ночью столбик термометра опускался чуть ли не до нулевой отметки. Вокруг ни одного деревца, сплошная пустыня. Чтобы охладиться, выливали на себя ведро воды и через пять минут опять все сухо. А начинался наш путь в Афганистан по дороге, идущей от Термеза в Кабул – мы сопровождали боевую технику и оружие. В то время на вооружении появилась новая усовершенствованная машина, как её ласково называли солдаты, «Нона» – надёжная, манёвренная. Мы её везли на испытание.
Павел показывает фотографии тех лет – молодые, весёлые, загорелые до черноты лица. Даже трудно представить, что где-то рядом идёт война.
От Термеза до Кабула
– Нам повезло, восемь дней перехода прошли относительно спокойно, – продолжал мой собеседник. – Обстреливали, конечно, но у нас было очень хорошее сопровождение, через каждые шесть километров над колонной пролетали «вертушки», границу контролировали МИГи, впереди шел танк с колесницами, установки «Град». Самые страшные мины – качковые, которыми афганцев, кстати, снабжали американцы. Они взрывались не сразу, а только когда по ним несколько раз проедет техника. Бывало так – осторожно двигаемся по дороге, вроде всё нормально, вдруг – взрыв в середине колонны. В такие минуты нельзя поддаваться панике – бежать в сторону от дороги опасно, поле вдоль неё тоже может быть заминировано. Остаётся только ждать, когда проверят дорогу, соберут раненых и убитых.
Последнее место службы – небольшое селение Лашкаргах. Место пустынное, даже электричества не было. Позже его провели и даже привезли фильм посмотреть – «Спортлото-82». На скорую руку солдаты соорудили «кинотеатр» в небольшом котловане, обложенном мешками с песком. Но душманы так и не дали культурной программой насладиться.
– Уроки сержанта не прошли зря, – вспоминает Павел. – Бандиты думали застать нас врасплох, но просчитались, мы смогли дать им достойный отпор.
За один такой бой он был награжден медалью «За боевые заслуги», правда, получил её уже через несколько месяцев после того, как вернулся домой.
Вспоминая моменты из афганской жизни, Павел Прядко удивляется беспечности, которая свойственна только молодости:
– В нашу задачу входила ликвидация бандформирований, которые перевозили из Пакистана наркотики и оружие. Однажды вышли в рейд – у нас была наводка, где должна была банда появиться. Поджидали долго, проголодались и решили испечь хлеб. Был у нас фирменный рецепт: мясо из банки с тушенкой съедали, а оставшийся жир смешивали с мукой, водой и запекали на костре – вкусный хлебушек получался. Так вот противник понял, что мы его засекли, открыл ураганный огонь – головы не поднять, а мы с Андреем хлеб спасаем, сгореть ведь может на костре!
Не обстрелянные ещё были, потом так глупо уже не рисковали. Часто караваны вооружённых до зубов душманов сопровождали американцы, причём действовали они очень подло. Как только поймут, что попали в окружение, заходят в кишлак, сгоняют женщин, детей и выстраивают их живым щитом перед собой. В таких случаях мы просто осторожно уходили – в мирное население никогда не стреляли.
Служба на пакистанской границе была полна опасностей. Павел не любит об этом вспоминать. Даже своим уже взрослым детям ничего не рассказывает. С другом Андреем Румянцевым, с которым прослужили два года, встречаются часто, дружат семьями. Вместе отмечают свой любимый праздник – День ВДВ, но даже в эти дни тема афганской войны не поднимается.
– Зачем ворошить прошлое, – говорит Павел. – Да, за упокой души погибших товарищей мы обязательно поднимаем сто граммов, но жизнь продолжается, и надо думать о тех, кто выжил. Нам повезло – живы, здоровы, а сколько ребят пришли инвалидами с той войны, не смогли преодолеть психологический надлом, не вписались в современную жизнь и остались фактически без помощи со стороны государства... В Великом Новгороде афганцы создали свою общественную организацию «Братство», которая, думаю, поможет решать жизненно важные проблемы людей, воевавших в «горячих точках». Я очень на это надеюсь. Иначе зачем тогда было всё это…
Евгения АБАШЕВА
Фото автора и из архива Павла ПРЯДКО
Опубликовано в газете 13 февраля
