Не зря сказал мудрец: «У женщины нет возраста, есть состояние души». Поэтому если бы я совершенно точно не знала, что в феврале Валентине Павловне Зориной исполнилось 96 лет, никогда и никому не поверила бы.
Ох, и богата на замечательных людей солецкая деревня Лопотуха. До сей поры хранит память народная рассказы о хлебопашцах, мастерах-столярах, художниках, воспевавших местные красоты. Всем хорошо известный Герой Советского Союза Василий Степанов (теперь деревня носит его имя) пока венчает «доску почета», выше знаменитого односельчанина не поднялся никто.
- У нас воздух особенный, - шутит Валентина Павловна, - и леса витаминами богатые, ягоды, грибы, орехи всегда в изобилии росли. Вот и рождались люди умные, смелые, мастеровые.
Дом Филипповых в деревне был одним из самых больших, с мезонином, с балкончиком, восемь окон на одну сторону, шесть – на другую. Его построил отец Валентины, великий столяр и плотник. Мастеровым стал поневоле, земельного надела у него не было, считался «бобылем», вот и освоил строительное дело. В округе его ценили, заказов было много. Развернул хозяйство, себе дом завидный поставил, жену, детей наряжал добротно и фасонисто.
- Мама моя, Мария Прокопьевна, на пролеточке в город ездила, сама на козлах, резвая, - улыбается Валентина Павловна, - всей деревне на зависть, нарядная, красивая. К каждому наряду у нее шляпка соответствующая была, то соломенная, то фетровая. В нашем просторном доме даже школа деревенская располагалась, и учительница у нас же в отдельной комнате жила. Она-то первой и сказала папе, что меня нужно не три класса учить, а поболее, мол, разумная девочка, хоть и маленькая. Мне учиться очень нравилось, грамота легко давалась, стихи я очень любила читать. А потом и сама начала писать понемногу.
Папа шутник был:
- Девице грамоты много не надо, ей на войну не идти, писем из армии не писать.
И ушел на фронт, с которого не вернулся, детям после его гибели не досталось даже отчества. В пожаре сгорели все документы, отчим, спустя много лет взявший на себя заботы о детях и хозяйстве, дал им свое отчество, свою фамилию.
А маленькая Валюша все-таки письма на фронт писала, по просьбе женщин, чьи мужья тоже воевали. И перечитала девочка их несчетное количество…
Не стало хозяина в доме, некому было заступиться за вдову с детьми, да тут еще новая власть их раскулачить надумала. Шестнадцать возов всякого имущества вывезли, сундуками белье постельное выносили, которое мама, по обычаю, с малолетства для дочек припасала.
- Она рукодельница была великая, шила-вязала, нас к домашнему труду тоже приучала с самых малых лет, - Валентина Павловна показывает свои вышитые работы, - я только недавно перестала вышивать картины, глаза что-то плоховато видят.
Чуть подросла Валентина, послали ее в Ленинград нянечкой в очень хорошую семью. Тогда это вполне в порядке вещей было, чтоб подростков на работу в город отправлять. Потом перешла на фабрику-кухню работать, там главный повар очень доволен был расторопной и чистоплотной девушкой, все надеялся, что она замуж за его сына согласится выйти.
В один из приездов домой познакомилась она на вечеринке с Зориным Василием Макаровичем, а тогда еще просто Васенькой, который имел авторитет знатного валяльщика. А на гармони он так играл, что сердце замирало. Валенька тоже молодому мастеру приглянулась, он долго не раздумывал, приехал и забрал ее в Сольцы.
- Поженились мы в 1939 году, - вспоминает Валентина Павловна, - а в 1941 сыночек у нас родился, Виктором назвали. Мы тогда жили в большом доме на улице Ленина, он и до сих пор там самый заметный. Дом этот привезли из-под Уторгоши, подрубили снизу несколько венцов, сделали двухэтажным. Муж-то у меня очень хороший хозяин был, все умел, всякая работа в руках у него горела. Только здоровьем был слаб, в детстве спину повредил, на фронт его не взяли. А в оккупации-то всем нам досталось горя.
Немцы согнали семью Зориных со второго этажа в нижний, там же приютились еще несколько семей. На втором же расположилась полевая почта оккупантов.
- Они нас не гнобили, не мучили, - вспоминает Валентина Павловна, - но чувство опасности преследовало всех. Я очень боялась за маленького сына и мужа. Пришла зима и немцы стали мерзнуть в своих кожаных сапогах, приказывали мужу валять для них валенки. Никогда за работу не платили, но хотя бы не угрожали.
Маленький Витя нравился одному из постояльцев, толстый пожилой немец ездил по немецким частям на велосипеде, развозил почту, очень уставал, видимо. Малыш, если оказывался во дворе, видел, как тяжело дышит и обливается потом почтальон. Он подходил к нему:
- Садись, фриц, садись, - мальчик похлопывал ручкой по ступеньке крыльца, жалея толстого дядьку. Малышу в голову не приходило, что зовут немца вовсе не Фриц, просто он слышал, как взрослые называют между собой оккупантов. Хорошо, что дядька с чувством юмора был, не сердился на малыша.
Василий Зорин всю войну валял валенки для сольчан, помогал по строительству тем, кто потерял крышу над головой и вынужден был перестраивать бани и сараи хоть под какое-то жилье.
В конце 1943 года Василий отвез молодую жену и сына в Лопотуху, там вскоре и родилась Сонечка. Сам отец семейства был вынужден остаться в городе, нельзя было бросить дом без хозяина, готовившиеся к отступлению немцы зверели, население жило в постоянном страхе. По случаю Василий купил слепую лошадь, на которой отправился за женой и детьми 20 февраля 1944 года. Наши войска были совсем рядом, город бомбили нещадно, ехать пришлось через Молочково. Там в лесу встретил партизан, которые тоже вплотную подошли к городу. Бородатые мужики с опаской отнеслись к Василию, посчитали вражеским лазутчиком. Если бы не сосед по улице Ленина Миша Гаврилов, узнавший Зорина, вполне могли расстрелять.
- На въезде в город мы попали под бомбежку, слепая лошадь металась от разрывов, несколько раз телега опрокидывалась, - до сих пор Валентина Павловна вспоминает об этом с дрожью в голосе. – Витя, как мячик, из телеги выкатывался, Сонечку к себе прижимаю и думаю: только бы живыми детей до дома довезти. Это было 21 февраля 1944 года, в тот день мне исполнилось 26 лет. Но я об этом даже не вспомнила…
Как только немцы из города ушли, Василий устроился на работу в больницу завхозом, днем на лошади по городу и району продукты, дрова собирал для больных, а ночами валенки валял. В холодные военные зимы это самая ходовая обувь была. В 1945 родилась Зиночка, увеличивающаяся семья требовала расходов, а жизнь была, ох, какая нелегкая, все еще шла война. Да и здоровье у Василия становилось все хуже, врачи посоветовали переехать в более теплые края. Так Зорины оказались в Ейске.
«В теплых краях» трудностей ждало их немало, в 1949 году родился Федор, Валентина была вынуждена заниматься детьми, домом. А дом-то строили сами, из тех малостей, что могли достать. На юге знатный валяльщик не мог найти работу по специальности, поэтому занимался всем, что знал и умел: подрабатывал на стройках, на полях, объездил весь Краснодарский край в поисках заработка. Здоровье становилось все хуже, Василий понимал, что детям нужен дом, и все силы тратил на его возведение.
- Мама всегда была для папы верной соратницей и помощницей, - рассказывает Зинаида Васильевна Зорина (та самая Зиночка, что родилась в 45-м), - маленькая, хрупкая, очень подвижная и не знающая устали, работала в огороде, обшивала – обстирывала нас, дом вела рачительно. Они были очень счастливы с папой, любили друг друга, поддерживали во всем. А вечерами мама вязала и вышивала. У нас даже занавески были кружевные, люди удивлялись – кругом нищета, разруха, а тут кружево ажурное на окнах. Никто не мог догадаться, что нитки порой рукодельница добывала, распуская старые мешки…
- Мне очень хотелось украсить нашу жизнь, - улыбается Валентина Павловна, - когда женщину любят, она на крыльях летает, песни поет, даже стихи сочиняет, руки у нее усталости не знают. А у нас с Васей любовь была настоящая…
Зинаида Васильевна вспоминает, что как-то знакомые подарили им щенка крупной породы, во время отъездов хозяина на заработки дом и семью нужно было охранять, по станицам зачастую носились банды, грабившие жителей. Назвали пса Мазай, верный и любящий детей, он, тем не менее, был отличным защитником. Дети любили Мазая, он был их постоянным соратником в играх и забавах. Маленький Федя, как-то встретив с работы отца, обнял его за шею и ласково сказал:
- Ты у нас такой хороший, папа. Даже лучше Мазая…
С тех пор в семье осталось шуточное сравнение – лучше Мазая, значит, очень хорошо.
Здоровье Василия совсем ухудшилось, он слег. А Валентина в один из дней с удивлением поняла – у них будет еще ребенок, последышек, и точно – сыночек, уверена была. Василий Васильевич родился в 1957, а в 1958-м семья осиротела, умер Василий – старший…
Подросшие ребятишки, как могли, помогали маме, но нужно было работать, иначе семью не прокормить. И Валентина решилась на страшное – она отдала Васеньку в Дом малютки. Боль от того, что судьба вынудила ее, пусть на время, пусть ненадолго, расстаться с младшим сыном, до сих пор живет в душе. Узнав об этом, мама Валентины, Мария Прокопьевна, нашла домик, собрала копеечки, внесла залог и велела дочери со всеми детьми возвращаться на родину.
- Что помогало пережить все эти тяготы? – спрашиваю Валентину Павловну. - Какой рецепт жизненной стойкости и оптимизма у вас есть?
- Может, это странно прозвучит, но я всю жизнь занималась творчеством. Рукоделие давало возможность занять руки, уложить мысли, а там и стихи слагались.
Так и переживала невзгоды – стихами расскажу, от души отляжет. А поделки зарабатывать помогали, в 1958 же году в комбинате бытового обслуживания населения я организовала цветочный цех, из цветной бумаги делали венки, букеты, даже свадебные украшения.
- Мне всегда везло на творческих людей, как-то так получалось, что в поездках, даже во время прогулок по ленинградским паркам встречались замечательные люди, любящие поэзию, – Валентина Павловна светло и открыто улыбается. – В пансионате, куда меня как-то отправил отдохнуть сын Василий, даже День поэзии устроили, я там больше часа свои стихи читала.
И наизусть прочла мне большое красивое стихотворение о перышке цесарки, которое подарил много лет назад внук Егор. Такая малость – пестрое перышко, такое чудо – любовь и внимание ребенка. Кто из детей и внуков может похвастать, что им на ночь мама или бабушка сказки своими стихами рассказывала? Таких счастливцев очень мало, а жаль.
В душевном единении, во взаимопонимании и любви выросли дети, образование получили, часто-часто приезжают к маме. И обязательно навещают свой старый дом на улице Ленина, тот, где родители сохранили семью в страшные годы войны.
А дочь Зинаида всю жизнь здесь, в родном городе прожила, многие помнят ее по работе на фабрике перчаточных изделий.
Возраст – не заслуга и не добродетель, возраст – выдумка скучных людей. Вся жизнь Валентины Павловны Зориной – подтверждение этой истины.
Виктория БАХАР
Фото автора
Опубликовано в газете 27 марта
