прошёлся корреспондент газеты «Звезда» вместе с сельскими почтальонами
С наступлением весны у тех, кто разносит почту и пенсии, забот заметно прибавляется. Ведь очень часто им приходится преодолевать по бездорожью, в распутицу десятки километров. О том, с какими проблемами сталкиваются почтальоны Гостецкого ПОС в это время года, рассказала его начальник Надежда Леонтьева. Эту должность она занимает сравнительно недавно. До этого много лет отработала главным бухгалтером в школе, но после того, как учебное учреждение закрыли, освоила новую для себя профессию почтальона.
Расстояния прежние
– Весной и осенью бесчисленное множество ручейков и речушек делают дорогу к адресатам практически не проходимой, – рассказала Надежда Александровна. – Наше отделение обслуживает 10 деревень. Нильско, Бор, Веретье, Осмоево, Замленье – большие населённые пункты. Заполье, Кружилы, Льзень, Заречье, Вейско считаются маленькими, так как в них постоянно проживает всего несколько человек. Общая численность населения 500 человек, из них 134 пенсионера. Кроме начальника ОПС, в штате есть ещё два почтальона на неполных ставках.
По рассказам Марии Фёдоровны Запорожан, которая разносит корреспонденцию по деревням уже 38 лет, я знаю, что после войны почта располагалась в одном здании с колхозной конторой, и почтальонов было намного больше. Все жители выписывали журналы, газеты, вели постоянную переписку с родными и близкими, разбросанными по нашей необъятной стране, ведь других средств общения тогда просто не было. Сумка почтальона тех лет была просто не подъёмная. По словам моей собеседницы, пробежали десятилетия, а в работе почтальонов мало что изменилось. Разве что сумки стали намного легче – писем-то люди почти не пишут, периодику тоже выписывают намного меньше. Большинство уже давно общается по Интернету, да и новости легче узнать по телевизору. Кроме того, деревни постепенно пустеют, молодёжь уезжает в город, остаются в основном пенсионеры или те, кто просто не хочет покидать родные места. Но расстояния-то со временем не стали короче. Если даже в деревне живёт одна бабушка, которая любит читать газету, обязанность почтальона – принести ей любимое издание в срок. Так что сегодня, как и много лет назад, почтальон с сумкой через плечо пешком обходит свои «владения».
В маленьких деревнях Льзень и Вейско уже давно никто ничего не выписывает, одни старички живут. В Замленье и Заполье еще интересуются периодикой, но тоже мало, выписывают по нескольку экземпляров газеты «Для Вас», «Волхов», «Звезда», но с каждым днём число подписчиков уменьшается, многие бабушки и дедушки, которые оставались верны печатному тексту, стали плохо видеть, даже телевизор уже не всех радует.
Работа и фитнес в одном флаконе
С первого и по 20-е числа каждого месяца три раза в неделю по заранее составленному графику почтальоны несут бабушкам и дедушкам их скромные пенсии. Свои дни пенсионеры знают, и самые нетерпеливые, а может просто более приветливые, как правило, ждут почтальона у калитки.
– Нам можно позавидовать – работа и фитнес в одном флаконе, – шутит Надежда. – Например, Нина Ивановна Воронина, одна из старейших почтальонов в нашем поселении, обслуживала Замленье, Льзень, Вейско, Кружилы и Заполье. Уж не знаю, сколько километров она за день проходила, но знаю точно, что от Заречья, где она живет, до деревни Гостцы почти 12 километров! Здесь она забирала свою часть корреспонденции и пешком отправлялась по адресам. И такой путь ей приходилось преодолевать каждый день! Сегодня мы доставляем почту три раза в неделю – вторник, среда, суббота, а в некоторые деревни заглядываем только по субботам. Но всё равно за день очень устаём. Летом в сухую погоду, например, в Заречье можно добраться напрямик через Заполье по переходам через две речки, зимой они замерзают, тогда тоже удаётся значительно сократить дорогу. А вот весной и осенью приходится сложнее: или на лодках переправляемся, или делаем крюк в несколько километров по дороге. Иногда вода в реках прибывает настолько, что все мостики сносит, маленькая речушка превращается в опасный бурлящий поток, и даже наша бесстрашная Нина Ивановна не всегда рисковала преодолевать капризную речку на лодке, с которой она, кстати, прекрасно справлялась, несмотря на возраст. Сегодня нас обеспечивают велосипедами, но проехать на них по нашим дорогам тоже не везде удаётся. В дороге случается всякое, да и со старыми людьми не всегда просто общаться. Зимой, когда рано темнеет, шагать по безлюдной местности, да ещё с деньгами, очень страшно.
– Пока иду, нафантазирую себе страшилок, но Бог нас бережёт, – продолжает Надежда. – Бабушки старенькие, плохо видят, часто не могут отличить купюры разного достоинства. Пятитысячную купюру могут принять за 500 рублей. Был такой случай: почтальон принесла бабушке пенсию, отсчитала новенькими тысячными купюрами и ушла. А бабуля на второй день приходит ко мне и шепотом говорит, что ей выдали поддельные деньги. Я тогда очень испугалась, люди у нас работают надёжные, такого просто быть не может, попросила её показать деньги. Тогда купюры в 1000 рублей несколько изменились, появилась защитная серебристая полоска, вот старушка и решила, что это подделка. Хорошо что она пришла на почту выяснять, не стала поднимать шум в деревне.
Деревенская почта – своеобразный клуб, где жители не только покупают газеты, журналы, товары первой необходимости, но и обмениваются новостями, обсуждают житейские дела. Директор Дома культуры Оксана Сергеева тоже частый гость на почте, благо два главных культурных учреждения деревни Гостцы – клуб и библиотека – располагаются в этом же здании. Для себя лично газеты, журналы приобретает в розницу – подписываться для неё слишком дорого. На библиотеку и Дом культуры выписывает несколько детских журналов: «Миша», «Маруся» и т.д., взрослые же любят читать журнал «Приусадебное хозяйство», газеты «Сельская новь», «Звезда», «Волхов». Узнав, что я из «Звезды», она поделилась наболевшим:
– Очень уж мы стали себя чувствовать заброшенными. Присоединение гостецкого края к Пролетарскому городскому поселению только увеличило наши проблемы. Даже за самой элементарной справкой о составе семьи приходится ехать в Пролетарий. Нам обещали, что вот-вот откроется окно МФЦ, и всё проблемы отпадут, но пока ничего не меняется. Приходится ловить попутку, да только проку ноль, транспорт-то к нам редко ходит, а расписание городского рейсового автобуса №110 не очень удобное. Туда-то ещё уедешь, а обратно полдня на остановке будешь мёрзнуть. Было бы хорошо, чтобы хоть два рейса в неделю сделали до Пролетарки, а ещё лучше – вернули бы отменённый в прошлом году автобус, который отправлялся из города в 9.20. И ещё справки о смерти наш фельдшер теперь выдавать не имеет права, поэтому для получения столь важной бумажки нужно умершего везти в Пролетарскую больницу на освидетельствование, и не важно, глубокий это старик или относительно молодой человек. Абсурд какой-то. Может, через районную газету наша просьба будет услышана.
Они помнят многое
Надежда и сама частенько ходит по адресам, подменяя заболевших коллег. В день нашей встречи заболела Мария Фёдоровна. Я напросилась её сопровождать, чтобы собственными глазами увидеть деревни с такими звучными названиями и познакомиться с местными жителями. Многие из них, по рассказам Надежды, очень занимательные рассказчики, хорошо помнят историю края, военные годы. Одна из них, Евгения Михайловна Ефремова, живёт в деревне Замленье, в восьми километрах от Гостцев. На редакционной «Волге» доезжаем туда за несколько минут, а пешком пришлось бы потратить как минимум полдня.
Евгения Михайловна уже ждала и радушно встретила гостей. Пока она хлопотала у плиты, хотела угостить нас чайком, я осмотрелась. В небольшой уютной кухне идеальная чистота, на полу чистейшие домотканые половички, на диване лежит начатое рукоделие и подушки искусно вышитые гладью. «И когда деревенские успевают следить за порядком в своих домах, у меня в городской квартире, где все блага цивилизации под боком, такой идеальной чистоты не получается!», – мелькнула мысль.
Евгения Михайловна с ласковой улыбкой усадила гостей за стол и заметила:
– Надежда, а ты сегодня быстро примчалась, хорошо на машине-то, но ничего, мы деревенские, привычные пешочком ходить. Транспортом нас никогда не баловали. Помню, с бабушкой молоко продавать до самой Пролетарки пешком ходили. Она на коромыслах молоко в вёдрах несёт, а я корзинку с яйцами или горохом. Там на небольшом рыночке продавали и пешком топали обратно домой, редко когда удавалось на тракторе или подводе доехать. Трудно только поначалу было, а потом привыкали. Зато лишняя копейка в доме появлялась, после войны-то жили очень бедно.
Рассказывала Евгения Михайловна и правда интересно, невольно забывалось обо всем, и хотелось слушать. Ведь пройдет еще лет десять, и рассказывать об этом периоде истории нашей малой родины будет просто некому.
– Сколько я узнала, наслушалась разных житейских историй! Очень много! – как будто угадала мои мысли Надежда, – Часто жалею, что нет диктофона, чтобы их записывать, да и времени на долгие беседы не всегда хватает.
Евгения Михайловна родилась в деревне Гостцы. Здесь окончила семь классов, работала в колхозе «Ленинский путь». Сообразительную девушку из многодетной семьи руководство колхоза заметило и отправило учиться на киномеханика в Калининградскую область. Евгения за год освоила новую профессию и вернулась домой. Кино в послевоенное время было любимое и, пожалуй, единственное доступное развлечение для жителей деревень. В любую погоду, как бы себя не чувствовала, бежала она восемь километров в Замленье, чтобы порадовать людей. Электричества в деревнях до 1961 года не было, киноустановки работали от движков, которые иногда глохли, и тогда парни дружно помогали их запускать. После одного такого кинопоказа в деревне Замленье и познакомилась она со своим будущим мужем. С тех пор прошло почти 55 лет. В жизни Евгении Михайловны были и хорошие, и плохие периоды. И если честно, то больше горьких, но она сохранила в себе главное – оптимизм и доброе отношение к людям.
– Народу в деревнях после войны было много, – вспоминает она. – Жили бедно, но довольно дружно. В весеннюю страду помогали друг другу огороды копать, сажать картофель, овощи. Все поля вокруг были распаханы. Только в Замленье было восемь скотных дворов, большая конюшня и даже птицеферма, а уж в Гостцах, думаю, и того больше. К крестьянскому труду в семьях приучали с малых лет, поэтому я никакой работы не боялась: была телятницей, сажала овощи, доила коров. Колхоз «Ленинский путь» специализировался на выращивании льна. Не зря существуют поговорки: «Лён вымотает – лён и озолотит», «Лён любит поклон». Да только вырастить его трудно, а ещё сложнее обколачивать специальными палками, чтобы выбить из коробочек семечки. Я уже с пяти лет помогала маме на уборке и обработке льна. Часть трудодней колхозникам выдавали льняными семечками. Люди потом из него «били» масло. Тоже очень тяжелая работа и занимались ею в основном женщины: в металлические бочки опускался холщовый мешок с семечками и две женщины по очереди отбивали его кувалдами – чистое прозрачное масло тонкой струйкой стекало по специальному желобу в бутыли. Мне оно казалось невероятно вкусным, сегодня такого и не найти. В город его возили продавать. До Бронницы шли пешком, а оттуда до Новгорода ходил пароход. Бывало, и опаздывали на него, так самые отважные преодолевали 50 километров до города пешком.
Я вспомнила дорогу, по которой ехали сюда, и попробовала представить себя бредущей по ней, да ещё с коромыслом на плечах – не получилось! А Евгения Михайловна рассказывала об этом, как о чем-то само собой разумеющимся. Её бабушка путь от Гостцев до Новгорода преодолевала не один раз. Льняное масло очень высоко ценилось, и городские жители его охотно покупали. На вырученные деньги крестьяне приобретали редкие на селе промышленные товары – обувь, ткани на платья, детские игрушки и прочее. О рейсовых автобусах тогда даже не мечтали. Люди с этим мирились, жили, работали и надеялись на лучшее.
Военное время Евгения Михайловна сама не помнит – мала была, но рассказы земляков запомнила хорошо. Фашисты до этих мест не добрались, но вражеские самолёты со смертоносным грузом частенько сюда долетали. Дом родителей мужа долго хранил отметины от взрыва бомбы, разорвавшейся в нескольких метрах. А ещё у свекрови хранилось небольшое зеркало, которое подарил ей молодой командир отряда лыжников – якутов. Они должны были по льду незаметно пройти к немецким укреплениям на противоположном берегу Ильменя. Но отряд не выполнил задание, так как нарвался на вражеский пулемёт у деревни Взвад, почти все разведчики погибли. Командира отряда, случайно выжившего в этой мясорубке, отдали под трибунал и тут же расстреляли. Жители его очень жалели и ночью тайком похоронили. Но сотруднику НКВД, отдавшему этот приказ, тоже не поздоровилось, его за самоуправство арестовали на другой день. Свидетелями вот таких не героических дел были жители деревни, но, как говорится, из песни слова не выкинешь. Такая она наша история.
К сожалению, с интересной собеседницей пришло время расставаться, так как в Гостцах Надежду ждала ещё одна пенсионерка – Екатерина Ивановна Петрова. Бабушка Катя, как часто называют её односельчане, самая старая жительница деревни – ей уже перевалило за 90 лет, но она в добром здравии и твёрдой памяти. На мой вопрос, одна ли она живёт, засмеялась: «Не одна – с Богом». Надо сказать, что дом бабы Кати сразу бросается в глаза тонким узором белоснежных наличников, сейчас такое редко встретишь. И в самом доме во всём чувствуется хозяйская рука. Она всю жизнь прожила в Гостцах и даже никуда не выезжала. Есть женщины в русских селениях – эти слова и про неё. Высокая, статная, несмотря на столь почтенный возраст, спину держит прямо. Она из тех, кто не любит жаловаться. Хотя из рассказа я поняла, что судьба не всегда была к ней благосклонна. Но сама она уверяет, что жизнью своей вполне довольна и считает, что человек, умеющий трудиться, обязательно должен быть счастлив. После войны баба Катя работала секретарём Гостецкого сельского Совета, и даже об этих трудных временах сегодня она вспоминает с улыбкой:
– Много домов в Гостцах пострадали во время бомбёжек, сельсовет сгорел и мы начинали работу с «нуля». Принесли несколько досок, поставили их на кирпичи – получился стол, а сидели на сколоченных из досок табуретках. Потом поехали оформляться в райисполком – там нам выдали десять листов бумаги, два карандаша, две ручки и печать. Люди возвращались в деревню из эвакуации, нужно было вести учёт, а писать не на чем. Председатель раздобыл где-то несколько кусков старых пожелтевших обоев. На них я и писала справки, а когда и обои кончились, удостоверения личности людям выдавала на разрезанных газетных листах и даже печать на них ставила. Паспортов у людей тогда не было. Действовали такие документы всего один месяц. Так почти полгода и работали, а потом нам привезли хозяйственные книги, бумагу. Жизнь стала налаживаться. Можно сказать, плохой жизни не видала. Отец у нас очень работящий был человек и даже после войны старался, чтобы наша большая семья жила в достатке.
Время пролетело незаметно, пора было уезжать. Машина взяла курс на Великий Новгород, а я все не могла расстаться с ощущением, что так и не узнала, не увидела чего-то самого важного и интересного. А это означает лишь одно – я обязательно вернусь сюда, в Гостцы, которые неспроста считаются родиной былинного героя Садко.
Евгения АБАШЕВА
Фото автора
Опубликовано в газете 3 апреля
