Лариса ВАСИЛЬЕВА о танках, политике, стихах и жёнах
С известной поэтессой, писательницей, автором таких документальных бестселлеров, как «Кремлёвские жены» и «Дети Кремля», Ларисой ВАСИЛЬЕВОЙ мы встретились в Музее Северо-Западного фронта. Лариса Николаевна с большим вниманием слушала экскурсию. Особенно её интересовали... танки, которые применялись здесь во время войны. И ничего удивительного. Её отец — один из создателей знаменитого танка Т-34. А сама Лариса Васильева в 2001 году открыла в подмосковной деревне Шолохово, откуда в декабре 1941 года и началось контрнаступление советских войск в битве под Москвой, уникальный и единственный в своём роде музейный комплекс, посвящённый этой боевой машине.
— Лариса Николаевна, наверное, в детстве вы в танки играли чаще, чем в куклы?
— Что вы! Я их тогда не любила и сейчас не люблю. Я отца любила всю жизнь и в память о нём музеем и занялась.
Мне бабушка в детстве говорила: «Ты смотри, во дворе никому не рассказывай, что твой папа делает танки». Это ещё в Харькове было, до войны. Я-то не скажу, думала я, но все ребята знают, что их папы делают танки, почему мой не может делать. Но атмосфера секретности в нашей семье, конечно, чувствовалась. В эвакуации, например, у дверей нашей квартиры стоял солдат с ружьём. Мама, правда, его приспособила дровами заниматься, а бабушка его кормила. Симпатичный такой был парень по имени Парамон...
— В общем, инженерная стезя вас не привлекала. Вы пошли в литературу. С детства писали стихи, издавали сборники. Но отдельную сторону вашего творчества занимает исследование роли женщины в истории. Почему именно кремлёвские жёны?
— Да, меня всегда интересовала роль женщины в истории. Хотя один известный учёный сказал, что женская точка зрения — антинаучна. Но ведь мы существуем, значит, у нас есть свой взгляд на те или иные вещи и события. И нередко слабый пол совершал в истории такие поступки, на которые сильная половина человечества не могла решиться. Я детально разрабатывала тему русских княгинь, цариц. Итогом стал двухтомник «Жёны русской короны». Так вот, когда я только начинала эту тему, мой муж сказал: «Пока ты возишься со своими царицами, кремлевские жёны уходят, унося в мир иной интересные факты». Так я и пошла к ним навстречу.
— Меня как журналиста интересует такой вопрос: а вы согласовывали тексты с героинями книги? Много ли было правки и кто оказался самым привередливым собеседником?
— У меня был диктофон, карандаш и блокнот. Я записывала всё, что они говорили. Надо понимать, что это были женщины, уже сошедшие с кремлевского Олимпа. Но, конечно, открывать душу нараспашку не всем хотелось. Поэтому корректировать тексты приходилось. Что-то они просто правили, а на какие-то предложения и вовсе реагировали, что они такого не говорили. Но ведь я использовала не только их слова, но документы, воспоминания их друзей и коллег.
Жена Черненко, например, очень внимательно отнеслась к проверке. Хотя там и так было всё чисто и гладко написано. Всё-таки уже последний человек эпохи. Как это ни странно, было много возражений у сына второй жены Андропова. К слову, Юрий Владимирович Андропов — это единственный политик того времени, кто развёлся с женой и женился второй раз. Хотя у Никиты Сергеевича Хрущёва тоже была вторая жена — Нина Петровна, но первая его супруга умерла. Так что такой шаг был вполне понятен. А вот развод, конечно, был нонсенсом.
— А как вы относитесь к тому, что нынешний глава государства Владимир Путин заявил во всеуслышание, что расстался со своей супругой Людмилой Александровной. Приемлемо ли это сейчас?
— Кремлевской жизнью, конечно, сейчас я уже не занимаюсь. Но традиции заставляют меня обращать на это внимание. Путин — человек нового времени. Хотя и той закалки. Как я отношусь к его разводу? Пока никак не отношусь. Я многого не знаю. А то, о чём я слышала, — это из районов слухов и сплетен, не подтвержденных никакими документами. И я не собираюсь про это писать. Но впитываю. И последний ответ Путина на вопрос о своей личной жизни, когда он сказал, что ему ещё надо выдать замуж Людмилу Александровну, а потом уж думать о себе, был просто блестящим. Это была, конечна, шутка, защитная реакция. Но очень достойная.
— А почему вы не хотите написать продолжение «Кремлёвских жён»? Наверняка это будет очередной бестселлер.
— Я немного общалась с супругами и Путина, и Медведева. Но они меня уже не интересовали. Всё закончилось на Раисе Максимовне Горбачёвой. Эпоха ушла. Даже Наину Ельцину в качестве героини я уже не рассматривала. И когда она сама подошла ко мне на одной встрече и сказала: «Я читала вашу книгу. Это очень жестоко». Я спросила: «Почему?». Она ответила: «Не знаю, мне так показалось». На что я ей сказала, чтобы она не волновалась, потому что про неё я писать не буду. «А я знаю», — сказала она. И в эту минуту её увели охранники. Так я и не спросила, откуда она это знала или чувствовала.
— Тем не менее вы говорили, что у вас есть банк данных о современных женщинах в эшелонах власти. Неужели ни об одной из этих судеб не расскажете?
— Таких женщин много, но мало тех, кто и в политике ведёт себя по-женски, делая всё от сердца, и мужчины, стоящие у руля, принимают их точку зрения. Пример тому — заместитель председателя Государственной Думы Людмила Ивановна Швецова. До этого она была заместителем мэра Москвы по социальной политике. Приведу один из примеров её чисто женских поступков. Теракт на Дубровке в 2002 году, когда были захвачены в заложники зрители мюзикла «Норд-ост». Ужас. Смерть. Заложников не кормят. Оркестровая яма превращена в отхожее место... Швецова, когда узнала о случившемся, сразу рванула в штаб, в котором заседали представители администрации вместе с Лужковым. Где подставить плечо? Чем помочь? «Это не бабье дело, мы тут сами разберемся», — сказали ей. Она выходит из штаба и видит толпу родственников — людей, обезумевших от горя. «Нет, мне здесь есть чем заняться», — говорит она себе. И что она делает? Она, используя свой административный ресурс, «захватывает» здание училища и вместе со своими подчиненными разворачивает там свой штаб. С кроватями, едой, одеждой, психологами... Так вот я сейчас как раз дописываю книгу «Откровения настоящей женщины», которая и рассказывает об этой удивительной женщине.
— Говоря о своих любимых героинях-женах, вы всегда называете Надежду Крупскую. Почему?
— Я бы сказала — не самую любимую, а самую оцененную. С молодости и до старости. Это ведь она дала нам, женщинам, образование. Мало кто знает, но ведь она в молодости была очень красивой. Настоящая тургеневская девушка. Революция изменила её. Она сама пишет, что когда первый раз увидела Ленина, подумала не о нём, а о том, что революция уже близка. Она посвятила себя всю служению революции. Отдавала все свои силы. Из-за этого у неё началась базедова болезнь, она лечилась от бесплодия, которое заработала в Сибири. Сейчас в неё можно плевать, говорить всё, что угодно, особенно тем, кто был в комсомоле, но писатель должен быть объективным.
— В своё время вы создали международную лигу писательниц. С творчеством коллег были неплохо знакомы. Сегодня авторы всё больше тяготеют к написанию детективов, любовных романов, нежели серьезных исторических произведений. Вас это не огорчает?
— Помню, как-то один писатель, мужчина, сказал, что как только мужчины замолчали, полезли эти жучки и стали строчить свои детективы. Я тогда очень жестко этих женщин защитила. Правда, их произведения и не читала. Хотя в то время в одном подъезде со мной жила Даша Васильева — автор популярнейших сегодня ироничных детективов. Почитала потом эти романы. Что могу сказать: если это направление пользуется таким бешеным спросом — значит, оно нужно. И вообще, детективы, написанные дамами, более вариативно сглажены, более человечны, чем мужские. Хотя я, конечно, и не понимаю, как можно за месяц писать по нескольку книг.
Когда я жила в Англии, я была знакома с Агатой Кристи. Мы с мужем её посещали. Хотя она вначале была против. Говорила: «Россия не платит мне авторские за мои книги». На что тот человек, который нас рекомендовал, сказал, что это ведь не эти двое вам не платят. В общем, мы с ней стали общаться. Это очень интересная женщина. По английским меркам Кристи не шиковала, хотя была очень богатой женщиной. При этом иронии она была не лишена. Она говорила: «Познакомьтесь. Это мой муж. Он археолог. Понимаете, он любит древности, поэтому мы хорошо уживаемся с ним — он старше меня на 20 лет». Одним словом, она была очень приятная бабка. И писала детективы.
— Скажите, вы и сейчас пишете стихи?
— А как же. Если бы не поэзия, не было бы и «Кремлёвских жён». Я долгое время не могла попасть в архивы КГБ, хотя мои руководители из Союза писателей неоднократно писали письма с просьбой дать мне разрешение. Заветные двери распахнулись лишь во время так называемого путча. Мне позвонил человек оттуда, который знал мои стихи, как он сказал. Я поначалу даже не поняла, кто звонит, из какого комитета. Но когда «прозрела», побежала туда, даже умыться не успела. Как же там было страшно...
— Это правда, что ваши стихи читала сама Анна Ахматова и даже написала вам письмо?
— Она их по косточкам разобрала. Даже сделала на полях заметки: «Фи!», «Ай-ай-ай». Но в конце приписала: «Меня ты не бойся». О чём речь! Я никого и так не боялась! Поэтому даже отвечать Анне Андреевне не стала. О чём, конечно, очень жалею.
Надежда ВЫЛЕГЖАНИНА
Фото из архива «НВ»
Опубликовано в газете 23 апреля
