О том, как важен быстрый приезд «скорой помощи» по вызову, мы рассказывали неоднократно, так же как и о проблемах, стоящих перед чудовскими медиками.
Но время идёт, а их, увы, меньше не становится. Одна из них стала просто злободневной и усугубляется с пришествием осенне-зимних холодов. Работы у нашей «скорой помощи» становится в разы больше, а кадров не хватает. Да ещё фельдшера и водители, и так загруженные до предела, в силу определённых обстоятельств вынуждены выполнять обязанности, которые должны бы выполнять другие люди. Конечно, им от досады и обиды хочется высказать всё, что давно уже накопилось в душе. Но нельзя. Не положено. А что положено?
Летом медики мчатся по первому зову на помощь к алкоголику (наркоману) в то время, когда, может быть, в экстренной и действительно неотложной помощи нуждается по-настоящему больной человек. Как понять, где вызов ложный? Размышляя на эту тему, мы с медработниками так и не пришли к единому знаменателю. У каждого из них имеется в памяти немало горьких и досадных эпизодов, когда вместо оказания медпомощи они вынуждены были перетаскивать на себе бренные тела «в зюзю» пьяных граждан и везти их, бесчувственных, в приёмный покой ЦРБ. А там они, едва продрав глаза, начинают искать свою истину. Об этом мне поведали уже медсёстры и санитарки приёмного покоя. Их такая ситуация не радует, а иногда попросту пугает. Одним словом, есть проблема и немалая. А пишу я об этом не красного словца ради, а для того, чтобы справедливые высказывания тех, кто помогает нам в трудную минуту, были услышаны. И, наконец, приняты меры, чтобы «скорая помощь» и приёмный покой смогли выполнять главную свою работу – помогать больным, а не откачивать добровольных сумасшедших и выслушивать их пьяные вопли.
Благие намерения
Каждому известно, куда ведут намерения, которые принято считать благими. Но многим из нас свойственно не проходить мимо, когда нам кажется, что кому-то нужна помощь. А если эта помощь сводится лишь к телефонному звонку, то отчего не позвонить и не вызвать «скорую»? Вот и звонят сердобольные наши сограждане, а медики откликаются на звонок. Да, что говорить, я и сама звонила, увидев на улице бесчувственного мужчину, лежащего поперёк тротуара. Глянула я на него, определила, что «клиент скорее жив, чем мёртв», и вызвала «скорую». Каково же было моё удивление, когда приехавший фельдшер в бесчувственном прохожем признал постоянного «больного» и, глянув на меня с некоторой укоризной, направил по домашнему адресу. Я, чувствуя ответственность, вызвалась помочь, тем более что адресат проживал в соседнем доме. Общими усилиями мы выгрузили пациента и сдали его в руки жене, вид которой, что вполне понятно, был далеко не радостный. Ничего не сказали мне медики, но я поняла, что благие свои намерения иногда нужно сдерживать и проходить мимо. Для общей, так сказать, пользы. Следующий случай подтвердил эту открывшуюся мне истину. Вскоре я вновь увидела лежащего и смотрящего в небо человека. Интуитивно наклонилась к нему: «Товарищ, вставай…», и увидела синеву счастливых глаз. Застывший в позе мыслителя «товарищ» был счастлив и улыбался улице, осени и всему, что его окружало. На этот раз угрызения совести меня не тревожили, и я спокойно прошла мимо. Но эти эпизоды, так сказать, лирика. А нашим медикам в вечном своём круговороте, когда иногда за смену даже чаю попить некогда, а от усталости ноги гудят, совсем не до поэзии.
«Ба, знакомые всё лица!»
Старший фельдшер «скорой помощи» Константин Лазаревич – человек, на мой взгляд, очень ответственный. В условиях острой кадровой нехватки он старается направить работу «скорой» так, чтобы на вызов выезжать по первому звонку. Но сегодня он вынужден признать, что это даётся с немалым трудом. Горько, досадно и обидно от того, что едут фельдшеры туда, где бывает не безопасно, ведь неизвестно, что взбредёт пьяному в голову, а он далеко не всегда «идёт весёлыми ногами», чаще проявляет буйство характера. Полицейских рядом нет, и они, по словам медиков, не слишком охотно спешат на помощь, ведь транспортировать распоясавшихся буянов некуда. И хотя лиц, злоупотребляющих алкоголем, у нас меньше не становится, медвытрезвитель закрыт давно.
Константин Игоревич рассказывает:
– Вызовы к пьяным у нас бывают почти ежедневно. Есть, так сказать, и постоянная клиентура, от которой мы просто устали. Но вызов поступил, и выбора нам не оставлено. Так очень часто вызывают к чудовцу Р. Он любит трапезничать у гаражей на улице Г. Успенского. Там он, работая на подхвате, получает какие-то деньги, на которые отоваривается поблизости. А дальше всё по сценарию: сам пью, сам гуляю и «скорую» вызываю. Если мы не сразу выезжаем на его вечный зов, то страдалец просто ложится на дорогу, и тогда нам звонят сердобольные сограждане. Что остаётся делать? Объяснять, что «скорая» – не такси, бесполезно. Нас уверяют, что пьяные тоже люди и тоже жить хотят. Но подумайте, в то время, когда мы занимаемся транспортировкой бесчувственного от возлияний тела, ищем, куда его определить, могут случиться инфаркты и инсульты, и важны не часы даже, а минуты. Знаете, как трудно нашим диспетчерам объяснять задержку матерям, которые ждут помощи для детей, давать им советы. А делать это приходится, так как фельдшеров мало, а пьяниц много, и осенью и зимой эта проблема обостряется. Почему её решение легло только на фельдшеров «скорой» и приёмного покоя ЦРБ?
Нередко нам просто необходима помощь полицейских, но её получить непросто, хотя мы едем на вызовы иногда, прямо скажем, к людям неадекватным, тем самым подвергая себя опасности. В районе есть наркологический диспансер «Вита» (сейчас «Катарсис»). Но сейчас у них только дневной стационар, вечерами мы вынуждены привозить этих лжебольных в приёмный покой. Впрочем, и раньше в «Виту» их не часто возили.
Мы неоднократно озвучивали эту проблему. Есть, наконец, закон: когда пьяный в разгуле несёт всё, что к носу прибредёт, орёт, матерится, оскорбляет, значит, он нарушает общественный порядок. Но всё для него проходит без наказания. Нет взаимопонимания у нас в этом вопросе с отделом полиции, а медикам в одиночку эту проблему не решить. Справедливости ради, хочу отметить линейную полицию станции Чудово. Они возникшие на транспорте проблемы стараются решить сами и вызывают нас только в том случае, если действительно необходима медицинская помощь.
Диспетчер «скорой помощи» Любовь Васильевна Круглова – ветеран медицины. На своём веку немало повидала. Как она справедливо заметила, в последнее время очень изменилось отношение к таким понятиям, как взаимопонимание, мораль и совесть. Человеку ничего не стоит разговаривать в оскорбительном тоне, и к тем, кто взывает о помощи в пьяном состоянии, это относится в первую очередь. Незаслуженно обидные высказывания в свой адрес слышал практически каждый сотрудник «скорой».
«Тараканы»
Случаи, когда «скорая» выступает в роли такси и развозит нетранспортабельных чудовцев по местам проживания, бывают реже, чем, когда в таком же состоянии клиентов доставляют в приёмный покой ЦРБ, передавая эту своеобразную эстафету следующему составу медперсонала. И это тоже зрелище не для слабонервных. Нашим женщинам-медикам просто необходим стальной характер и нервы, ведь опасности подвержены не только они, но и находящиеся на излечении в стационаре люди. Вот и приходится быть не только медсёстрами и санитарками, но и охранниками. Хорошо, когда такие псевдобольные пребывают в добром расположении духа. А вдруг к ним прискачет «белочка», и начнётся психоз? Как быть? «Спокойствие, только спокойствие», – считает медсестра приёмного покоя Вера Николаевна Баглюк. Она тоже хорошо знает эту клиентуру и то, что глаз с них спускать нельзя: не ровён час, всякое может случиться.
Есть у таких больных своя территория, где их устраивают на ночлег. Случается, что ночью их осеняет, и они ползут на свет. Поэтому здесь их называют «тараканами» и очень стараются относиться снисходительно. Иногда бывают непредвиденные «ночные концерты», а уж грязи после них столько остаётся, что убирают её санитарки, подавляя рвотный рефлекс.
Вопрос напрашивается вполне очевидный. Почему наши и без того загруженные медики должны выполнять работу полицейских, подвергая опасности свою жизнь, обделяя временем и вниманием тех, кто в этом нуждается? Почему на фоне размышлений и дебатов по поводу борьбы с алкоголизмом и наркоманией по факту бороться с этим страшным явлением приходится в основном им? Ведь на сегодня, как они поведали, даже если человек сам решит покончить с алкоголем и встать на путь трезвости, ему в городе капельницу сделать негде. Но таких «добровольцев» немного. В основном те, кто не может справиться с пагубным пристрастием, с помощью сердобольной общественности в совокупе с работниками РОВД попадают на «скорую», а потом – в приёмный покой.
Своя правда
«Разве это правильно?» – спрашивают медработники, пояснив, что помощь они обязаны оказывать в рамках приказа, принятого совместно министерствами внутренних дел и здравоохранения.
За пояснениями я направилась в наш отдел МВД и отметила большие различия между медиками и представителями силовой структуры. Это на «скорую» и в приёмный покой можно войти свободно, а в отдел МВД так просто, наверное, даже муха не пролетит. Проверка, как в аэропорту, при обязательном предъявлении паспорта. Наверное, это правильно, ведь обстановка в стране, сами знаете, какая. Но и разница между представителями ведомств, принявшими совместный указ, видна невооружённым глазом. Как говорится: «Что позволено Юпитеру, не позволено быку». Да только вот не быки наши медработники, а, как правило, беззащитные женщины, на которых и выпали тяготы по выполнению совместного приказа. Впрочем, и у полицейских есть своя правда.
Об этом рассказал заместитель начальника полиции по охране общественного порядка Александр Граждян, ссылаясь на тот же приказ, согласно которому они и работают:
– Мы выполняем свою работу согласно законодательству. Если гражданин находится в состоянии алкогольного опьянения и нарушает общественный порядок, то его приводят в отдел, и работа с ним проводится у нас. Но если гражданин находится на улице в бессознательном состоянии, то его обязаны направить в больницу. С закрытием медвытрезвителей, конечно, работы у медиков прибавилось, ведь пить меньше не стали. Наша статистика – тому подтверждение. Если в прошлом году, например, было составлено 516 протоколов правонарушений, то в этом – уже 609. Все правонарушители были в состоянии алкогольного опьянения. Даже для определения их в изолятор временного содержания необходимо заключение из ЦРБ. Каждый случай рассматривается применительно к конкретному гражданину. Основная масса так называемых алкоголиков направляется к нам, но и в больнице их тоже не мало. Проблемы с медиками у нас общие: нехватка кадров. Мы стараемся, понимая сложность ситуаций, выезжать с ними в необходимых случаях, но людей не хватает. По-человечески я понимаю их трудности, но есть приказ, и мы работаем в рамках закона, который исполнять обязаны.
Такая вот своя правда у наших полицейских. И не принять её тоже невозможно, ведь на сегодня у них в отделе нет даже своего медработника, хотя в штатном расписании такая единица имеется. И отсутствие его опять прибавляет работы тем же фельдшерам «скорой», которых нередко вызывают в камеры предварительного заключения к заболевшим заключённым. Такая вот правда жизни у нас имеет место быть. Но рассуждать об этом легко, если беда не касается тебя лично, проходит стороной. А как быть, если нужна экстренная неотложная помощь ребёнку или человеку, попавшему в дорожно-транспортное происшествие, и счёт жизни и смерти зависит от того, как быстро приедет «скорая»?
Жизнь человека, достойного и нужного обществу, может прерваться в тот момент, когда фельдшеры «скорой» пытаются транспортировать и определить на ночлег бессовестного пропойцу, измучившего своим скотским поведением не только родных, но и тех, кто, выполняя приказ, вытаскивает его со дна и приводит в чувство. Да, у каждого своя правда. Но как сделать, что предпринять, чтобы эта правда была во благо? Подумайте над этим, ведь больным, которому помочь не смогли, так как не успели, может оказаться каждый из нас.
Наталья БЕЛОГИНА
Фото Анны ВИНОГРАДОВОЙ
Опубликовано в газете 2 октября
