Обида — не беда

<p style="text-align: justify;">Все с самого начала было не так: от родителей ей хотелось больше ласки и внимания: что из того, что они уделяли ей все свободное время? Ей хотелось больше, и она постоянно жаловалась: «Не любите вы меня, не любите. Была бы я вам нужна, вы бы меня на руках носили, с ложечки кормили и именем другим назвали — иностранным, и игрушки мне самые лучшие покупали, а так, нет к вам никакого доверия». Бедные родители утешали, как могли, мол, любим мы тебя, лучше и краше для нас в мире не найти. А она в ответ: «Не верю и все».<br />В школу Обида также пошла с надутыми щеками. Все ей не нравилось: и платье, и портфель, и волосы у нее были желтые, как пшеница — с трудом держал их бант, а ей хотелось медных, рыжеватых волос, да чтоб с завитушками вокруг лба, и чтоб блестели на солнце, затмевая все вокруг.<br />— И зачем только родители родили меня такую, не пойму, — с грустью размышляла она, — не хочу с ними больше разговаривать, вообще ни с кем не буду больше разговаривать.<br />И заняла на праздничной линейке место в стороне. Первая учительница не раз подходила к ней, уговаривая встать в общий строй, и девчушек-одноклассниц посылала для разговора. Однако та уперлась, «встала в позу», заявив: «Думала, одна буду в белом фартуке, а вы все так оделись, обиделась я на вас, не хочу в общий строй». Так и осталась одна стоять.<br />В классе ей досталась самая плохая парта, не новая блестящая, как другим, а исписанная чернилами. И посадили ее с таким противным мальчиком! Что ей даже головы не хотелось поворачивать, не то чтобы знакомиться.<br />— Мне не интересно вовсе, как его зовут, и свое имя никому не скажу, — вела она привычный монолог сама с собой. — Расселись тут довольные, улыбаются, ножками «побалтывают». Знаю я этих девчонок, нашли, где хвастаться, туфельки свои показывать. Я разве виновата, что мне родители другие купили — некрасивые. Не прощу их за это никогда.<br />Внезапно Обида горько заплакала, даже нет — заревела. Мальчишки и девчонки окружили ее, заверещали тонкими голосами:<br />— Не расстраивайся, что ты! Посмотри, какая ты нарядная, и так плачешь. Ленточки в волосах у тебя такие замечательные, и волосы, как лебединый пух …<br />— Не верю, — кричала заплаканная Обида, — врете вы мне все! Сами вон, за какие парты уселись, а меня в угол посадили!<br />Девочка, которую за звонкий, заливистый смех одноклассники, не долго думая, так и нарекли «Смехом», уступила ей свое место: вторую парту у окна. Сама же, хоть и носила очки, заняла место разобиженной плаксы.<br />— Не плачь только, ладно, давай на перемене в салочки поиграем? — предложила она и все так же, заливисто смеясь, ущипнула за бок соседнего мальчишку.<br />В салочки Обида играть не стала. Вообще, ни разу не вышла из класса, так и просидела, «надувшись» у окна.<br />— Ну, как прошел твой день, милая моя? — спросила встречавшая ее из школы мать, нежно и ласково обняв.<br />— Никак, — хмуро ответила дочь в ответ и зашагала прочь.<br />Мать хотела заняться расспросами, но передумала: «Психика у нашей малышки такая не устойчивая, все близко к сердцу принимает, огорчается, не буду ей портить настроение…»<br />На протяжении многих лет близкие и родные то и дело старались ей не портить настроение. Приметив издалека надутые щеки и губы «в трубочку», тут же оставляли в покое: и так дела у нее не ладились. В институт поступила не в тот, какой мечтала, одноклассницы-то все по престижным вузам разъехались. Квартиру родители не в том районе купили: всем в новостройках, а ей всего лишь двухкомнатную, в спальном районе. Да и машину папа мог бы единственной дочери подарить из салона, а так ездит на какой-то двухлетней иномарке. С работой тоже не повезло, хоть и была она одной из самых высокооплачиваемых и перспективных, Обиду многое что в ней не устраивало: и график, и бестолковые коллеги.<br />Самое интересное, что к Обиде всегда тянулись Радость, Добро и Успех, а выбирала она себе в приятели Скорбь, Печаль и Недовольство. Как соберутся вместе, и давай сокрушаться: и погода на улице не та: летом жарко, зимой холодно, и бананы в магазинах не такие продают, вон в Африке какие, желтые, и птицы за окном поют, как сумасшедшие, покоя не дают…<br />Прожила Обида все же не зря. Породила на свет дочь Досаду и сына Укора, причем немого. Смотрит сын на неё молча и вопрошает: «И не обидно ли тебе, Обида, за всю твою обидную жизнь?»</p> <p> </p>