Горький вкус полыни

Крёстная привела меня в зал Пикассо, где висела совсем не красивая картина: за столом перед тёмной бутылкой в одиночестве сидит женщина, как-то нелепо обхватившая себя за плечи слишком длинными руками. Глаз она не радовала, но хотелось додумать, что же с тёткой случилось, почему загнана в угол — сама это сделала или кто-то довёл?<br />Такие же примерно «почему» как минимум два раза в год, когда проходит очередная выборная кампания, задают себе и окружающим политики и политологи. Их интересует природа абсентеизма. Да, я же не сказала: картина классика называется «Любительница абсента». А абсентеизм — это уклонение граждан от голосования на выборах, этакое отгораживание себя от них скрещёнными на груди руками. Политологи-теоретики, до которых отсюда, как до неба, копаются в глубинных процессах самосознания граждан. Практики на местах хватаются за валидол, когда на них обрушивается гнев вышестоящих руководителей за «необеспеченную» явку.<br /><strong>Вечные бутоны</strong><br />И правда, почему мы так неохотно ходим на выборы? В 60‑е годы мама-домохозяйка всегда старалась сбегать на участок с утра пораньше. Во‑первых, не пойдёшь — у отца на работе будут неприятности, во‑вторых, к 10‑ти утра апельсинов в буфете уже не останется. А выбирать просто: одна фамилия — никаких тебе поводов для раздумий. Вопрос явки не возникал как таковой — 99% с хвостиком. И столько же — за «нерушимый блок коммунистов и беспартийных». Специально порылась в архивных источниках: 1937 год — 98,61%; 1950 – 99,73%; 1970 – 99,74%; 1984 – 99,94 процента. Я давно в журналистике, и хоть времена изменились, но и сейчас от зубов и клавиш легко отлетают навсегда отшлифованные фразы: выборы — «всенародный праздник», «торжество советского народа», «яркое выражение торжества советской демократии», «подлинное народовластие трудящихся». Представить себе следующий за днём выборов номер газеты без упоминания о том, что первым на выборы ещё до 6 часов утра — открытия участков — пришёл такой-то заслуженный человек и «отдал свой голос» за этот самый блок, нереально. (Кстати, любопытная всё-таки в нашем государстве терминология: коммунисты и беспартийные — блок, социалистический — лагерь (уж не потому ли бывшие «лагерники» так быстро разбежались и рвутся в европейский союз?), теперь вот — фронт). Хотя на кухнях и в те времена члены избирательных комиссий потихоньку рассказывали, что попадались им при подсчётах бюллетени с надписями типа «а страна моя родная расцветает каждый год, расцветает, расцветает, да никак не расцветёт».<br />Уж не тут ли, не в этой ли частушке «собака порылась», как говорил один маленький мальчик? Люди среднего и старшего поколения, скорей всего, ещё помнят невероятный подъём и восторг 1989‑го и 1990‑го годов, когда с такой искренней верой в грядущие перемены выбирали народных депутатов СССР и Верховного Совета РСФСР. На тех и на других в числе избранных были маловишерцы — инженер Валерий Трофимов и журналист Владимир Михайлов. Уже само по себе это — живое подтверждение мало кем оспариваемого мнения, что выборы тех лет и были самыми-самыми честными и самыми демократичными в истории СССР–России. Сегодня трудно представить себе, что в высший орган власти страны может придти человек из провинции, за которым ни огромных денег, ни покровителей — политических тяжеловесов. Разве что партия власти немножко потеснится и даст место в Думе кому-то из проверенных «фронтовиков». А как тогда голосовали! Чтобы опустить бюллетень за Валерия или Володю, в округ люди приезжали даже из других городов, тратя на билет свои деньги и вовсе не рассчитывая на апельсины в буфете, хотя с ними к тому времени было ещё хуже, чем в эпоху раннего застоя. Куда же делся энтузиазм тех трудных, но всё-таки счастливых лет?<br /><strong>Когда апельсинов <br />стало много</strong><br />С апельсинами и прочей снедью всё в порядке, 25‑летние понятия не имеют о «колбасных электричках»; заграничные паспорта дали всем желающим; телеканалов давно не два; за посещение церкви хвалят, а не подвергают остракизму; хочешь работать в Москве и Питере — да ради Бога. Бытовая сторона жизни, по сравнению с тем, что было, изменилась ра-зительно. В конечном счёте, именно потому, что когда-то люди ПРОГОЛОСОВАЛИ. Не хочу вступать в споры, правильно проголосовали или нет — нынешние времена пока ещё дают право каждому иметь своё собственное мнение. Важен факт сам по себе: кардинальные перемены в стране — во многом результат того самого обыденного опускания бюллетеней в ящик, найти время на которое почему-то нам становится всё трудней и трудней.<br />Кстати, не менее поразительный пример результативности голосования совсем недавно преподнёс Питер. Я о нашумевших выборах бывшего губернатора Петербурга Валентины Матвиенко в районный Совет. Оставим в стороне пикантные стороны организации этих выборов и всей последующей процедуры со срочной инаугурацией Полтавченко в качестве нового губернатора и его поразительной расторопностью с делегированием уже через час Матвиенко в Совет Федерации. Посмотрим на то, что в сухом остатке. Портал Центризбиркома — кладезь информации. Валентина Ивановна, как известно, баллотировалась сразу в двух муниципалитетах. В Петровском набрала 2593 голоса, в Красненькой речке — 3830. И всё: на заседание своего Совета она вряд ли когда-нибудь заглянет, а вот руководить заседаниями Совета Федерации будет всенепременно. Пример другого масштаба, но того же порядка: мэр нашего города стал мэром, получив где-то около тысячи двухсот голосов очарованных его приветливостью бабушек. Поэтому никогда не приму аргумент «от моего голоса ничего не зависит» в чистом виде. Ещё как зависит!<br /><strong>На глиняных ногах</strong><br />Да, что-то я отвлеклась от выборной частушки, в которой, как мнится, собака зарыта. Попался тут на глаза очередной рейтинг уровня жизни в 110 странах мира за 2011 год. Готовит его Независимый институт (частный аналитический центр в Лондоне), учитывая не только статистические показатели, но и уровень удовлетворённости граждан жизнью в стране, благосостояние людей, комфортность проживания. А также климат, уровень безопасности, экологию, заботу государства о здоровье людей, качество образования, условия предпринимательства, возможность свободно путешествовать, отношение людей друг к другу, религиозные свободы и прочее. Чем выше страна в рейтинге, тем лучше в ней жить. Саммиты, олимпиада, универсиада, чемпионаты мира, финансовые центры, членство в «восьмёрке», космические корабли, ракеты. Всё очень пафосно и значительно. За самой малостью. Место России в рейтинге — 63‑е, между Марокко и Филиппинами. Повыше — Вьетнам и Монголия, пониже — Колумбия и Парагвай. Хотя есть и отрадное — в прошлом году наш номер был 69‑м.<br />По экономическим показателям Россия опустилась в мировом рейтинге с 39‑го места на 64‑е. По уровню коррупции и эффективности управления государством заняла 101 место (было 85). Рейтинг качества образования — 38‑е место (было 28). По уровню здоровья наша страна находится на 47‑м месте (было 46). В рейтинге безопасности мы поднялись на 82‑е место с 99‑го. Свобода граждан — прежнее 88‑е место. В социальной жизни страна теперь на 53‑м месте, было 84‑е (по данным Legatum Institute мы стали больше доверять друг другу, укрепились семейные отношения). Первые строчки в рейтинге занимают Норвегия, Дания, Финляндия, Австралия, Новая Зеландия, Швеция, Канада. При этом почему-то не слышно, чтобы кто-то из них так уж бился за звание великой державы. Конечно, мне могут возразить, мол, мало ли кто и как считает, может, они нам нагадить хотят. Нас же все подряд обижают: Литва (42‑е место), Латвия (47-е), Эстония (35-е), Грузия, Молдавия (86-е), Украина (69-е), не говоря уж о Штатах (10‑е место) и Евросоюзе. Вполне возможно.<br />Только ещё один пример из истории с географией. Самое большое государство в мире? Правильно, Россия. А за кем второе место? За Канадой. Та же широта, тот же климат, те же огромные расстояния. У нас 140 с чем-то миллионов населения, в Канаде — неполные 35. Канада — бесспорно один из мировых экономических лидеров. Мы — развивающаяся страна и только. Обидно, понимаешь… Теперь вот с ужасом заговорили о грядущем демографическом провале 2025 года, когда населения работоспособного возраста будет так мало, что оно не сможет прокормить пенсионеров. Это нешуточная проблема, а станет и вовсе кошмаром, если в нашей стране так и не вырастет производительность труда, по которой мы отстаём от более или менее развитых стран.<br />Не знаю,  с чьей подачи сейчас почти модой стало подшучивать над президентским лозунгом об инновациях и модернизации. А ведь, по сути, ничто иное нас уже не спасёт. Если ферму на 500 коров обслуживают 5 человек и компьютер — это одно, если 25 человек с вилами — другое. С уважением отношусь к любому труду, но производство, на котором вручную разделывают на составляющие кабель, трудно считать современным, вряд ли у него есть будущее. В изменившихся реалиях главное в том, чтобы трудовые ресурсы, которые есть в наличии, работали с большей производительностью труда. А для этого нужно как раз то, о чём сегодня, по крайней мере, много говорят и Кремль, и Белый дом — инновации, новые технологии и прочее-прочее-прочее. А для этого нужно, чтобы иностранные инвестиции шли в страну и чтобы наш капитал оставался здесь, а не выводился.<br /><strong>А для этого нужно…</strong><br />А для этого нужно, чтобы в дом на Охотном Ряду законодателями пришли новые люди, со свежим взглядом. Честно говоря, там слишком много тех, кто чуть ли не на века прописались в мягких креслах. Владимир Вольфович с приближёнными развлекает публику с 1993‑го года без перерыва, Геннадий Андреевич с 1995‑го рассуждает о теневом правительстве и утраченном всеобщем равенстве. Борис Вячеславович в Думе с 1999‑го, правда, был перерыв на три года управления милицией страны, но потом опять в Охотный Ряд – руководить главной фракцией. А рядом с лидерами засиделись штатные конгрессмены классом пониже, основная цель которых — дожить в Думе до преклонных годов, не забывая о себе и своей будущей нешуточной пенсии. Им порой всё равно за что нажимать кнопки, благо есть партийно-фракционная дисциплина.<br />Согласно предварительным исследованиям социологов, попасть в парламент — а для этого нужно преодолеть 7‑процентный барьер — в декабре смогут 3–4 партии. Их фракции представлены и в нынешней Думе — «Единая Россия», КПРФ, на грани попадания ЛДПР и «Справедливая Россия». Шансы других партий — «Яблоко», «Патриоты России», «Правое дело» — невелики. Социологи, среди прочего, ориентируются на настроения в обществе. Но общество состоит, хотелось бы на это надеяться, из личностей, которые в состоянии ломать стереотипы. Для этого надо, в сущности, совсем немного: встать с дивана и прогуляться до избирательного участка. И проголосовать за кого хотите, но проголосовать — хотя бы для того, чтобы сузить поле для манипулирования результатами.<br />Ах да, об абсенте и абсентеизме. Лингвисты уверены, что «абсентеизм» происходит от французского слова «прогуливать». Мне почему-то кажется, что от абсента — латинского названия полыни горькой, той, что в основе этого напитка. Так и вспоминается картина Пикассо: отгородившийся от мира человек с полынной горечью в душе от несбывшихся надежд. Сгущаю краски? Тогда скажите своё слово.</p>