Там находились курганы — древние захоронения. Местные жители их называли сопками. Ребятишки бегали туда играть
На территории нашего района много исчезнувших деревень. Одним не удалось пережить войну. Из других жизнь утекла вместе с молодёжью, уехавшей в города за образованием, работой. И лишь старики, как верные стражи своей деревянной вотчины, будто корнями вросли в землю. Ведь столько сил в неё вложено. Вот тут старинная поговорка «Где родился, там и пригодился» работает как закон жизни. С этим не поспоришь.
Кто знает, может при очередном витке истории русская деревня возродится? Может началом этому служат засеянные поля, зеленеющие вдоль дорог?! Новые животноводческие комплексы, дающие рабочие места сельчанам?! К сожалению, только некоторые из нас работают на земле, продолжая трудовые традиции дедов и отцов.
Деревни, как люди, имеют свою судьбу. Рождаются, переживают периоды процветания или роста, разорения или забвения, живут по сей день или исчезают навсегда. Как, когда и почему появилась деревня? Кто построил первый дом на берегу тихой речки? Откуда это интересное название? Почему её не стало?
Деревенька-колхозница
Грунтовая дорога от Вязовни до Клевиц с двух сторон обрамлена ольховыми ветвями. Кусты всё ближе подступают к дорожному полотну. Но даже сквозь них хорошо просматривается поворот направо. Старая дорога уходит в лес, а там через ручей. Поднимешься в гору и попадёшь на место, где когда-то жила деревня Еревшо.
Первое воспоминание о деревнях Ученского прихода датируется XIV веком. Еревшо значится в перечне археологических памятников Новгородской области. Там находились курганы — древние захоронения. Местные жители их называли сопками. Ребятишки бегали туда играть.
До войны здесь насчитывалось около двадцати дворов. Еревшовцы трудились в колхозе, занимались животноводством и полеводством. При деревне была конюшня и коровник. На полях колхозники выращивали зерновые, лён, кормовые культуры. Большинство работ по уходу за растениями и животными проводились вручную. К тому же, у каждой семьи было подсобное хозяйство, которое требовало времени и сил. Семьи были большие. Дети рано приобщались к сельскому труду, вносили посильную лепту в достаток семьи. Родители работали допоздна, забота о доме ложилась на плечи младших.
Деревня жила трудовыми заботами круглый год. Весна — пора обработки земли, посадок, появления потомства у животных. Лето — сенокос, уход за растениями. Осень — уборка урожая, запасы овощей и фруктов. Зима — заготовка дров, небольшая передышка от сельхозработ, которую женщины использовали для домашних дел, вернее для ремёсел. Хозяйки пряли лён и шерсть, ткали и вязали. Шили одежду для всей семьи. Впрочем, зимой работы в деревне-колхознице было ничуть не меньше, чем весной. В снежную холодную пору воду для скотины носили на коромысле с реки на водогрейню. В помещении, типа бани, воду нагревали в большом котле, потом уже относили на ферму, поили коров и лошадей.
Летом сено заготавливали также вручную. Косили траву, сушили, укладывали в кучи, затем метали стог или скирду. Сейчас, наверное, молодое поколение и не знает, чем отличается скирда от стога. В скирде сено укладывали вытянутым четырехугольником, а верх выводили как крышу. В стоге же сено метали по кругу, и верх закругляли, чтобы он не протекал в дождливую погоду. Зимой стога отрывали от снега, сено нагружали на полозья и возили на конях к ферме. Молоко с фермы круглый год отправляли в Ратицкие Горки, там была молочня – пункт сбора молока. Бидоны охлаждали льдом и отвозили на станцию Волот. Надо заметить, что до эпохи холодильников заготовка льда была делом обыденным: лёд нарезали на реке большими кусками, ими наполняли специальные погреба или ямы-ледники. В летнюю жару такие зимние запасы спасали сотни тонн молока.
Архитектурный пейзаж деревни Еревшо украшали гумно, амбар. Эти постройки предназначались для обработки и хранения зерна. Гумно — просторное рубленое строение для просушки снопов. Внутри его было ещё одно помещение с печью — рига, для окончательной просушки и обмолота злаков. Эти виды работ колхозники оставляли на позднюю осень, и наличие таких хозяйственных построек позволяло молотить хлеб даже в непогоду. Амбар — добротная и прочная постройка для хранения зерна от хищения и от порчи.
Такой перед нами предстаёт деревня Еревшо начала 40-х годов прошлого столетия. Сельчане живут дружно, работают, вместе отмечают праздники, встречают гостей из соседних Клевиц, Погдяздова, Треполья.
А между тем, нагрянула страшная война, которую сельские жители совсем не ждали.
Потянулись за светом
Во время немецко-фашистской оккупации Еревшо спасло невыгодное месторасположение. Деревушка находилась в стороне от главной дороги. Немецкие солдаты всё же наведывались сюда, но большого урона не нанесли. Все тяготы военного времени вынесли на себе женщины, старики и дети.
После войны многие мужчины не вернулись в родные края, они навсегда остались на полях сражений.
Василий Михайлович Лукин вернулся в Еревшо в 1945 победном году. Возглавил колхоз, стал председателем. В те годы колхозникам пришлось восстанавливать всё хозяйство с нуля. Рабочих рук не хватало. Было голодно. Лошадей и коров в деревне не осталось. Земля обрабатывалась непосильным людским трудом. Но время не стояло на месте, постепенно оживала деревня. Еревшовские ребятишки ходили в школу в соседнюю деревню Клевицы. До войны там была семилетняя школа, после войны оставили только 4 класса.
В 60-х годах на колхозных полях стала появляться техника — трактора, машины. Постепенно проводилась электрификация деревень и укрупнение колхозов. Электричество стало неотъемлемой частью сельской жизни, но в Еревшо до сих пор освещали свои дома лучиной. В начале 70-х первые семьи стали покидать родовые гнёзда. Дома разбирали и перевозили в соседние деревни. Люди потянулись за светом.
Василий Лукин с семьёй переехал в Крутец в 1971 году, а в 76-м уехала последняя жительница баба Лиза. От деревни Еревшо осталось лишь название.
Теперь о её судьбе нам могут поведать только люди, которые там родились и жили. Они верны своей родине и хранят воспоминания о ней, как хранят старые выцветшие фотографии, на которых счастливые лица односельчан, лица родных и близких.
Ольга МИХАЙЛОВА
(по воспоминаниям Галины Петровой,
дочери председателя Василия Лукина)
Фото из семейного архива Петровых
