Уехал сам, не по этапу…

В цехах установили две строкоотливные машины, две плоскопечатные машины, гартоплавильную печь, бумагорезальную машину, бумагоразмоточную машину, переплётный станок.</p> <p style="text-align: justify;">Нужно заметить, что двухэтажная скворечня, как называли между собой своё старое здание в редакции, к тому времени уже не только не соответствовало своему назначению, но и представляло реальную угрозу для сотрудников. Стены качались и вибрировали в такт работы печатных машин, стёкла в рамах звенели под порывами ветра.</p> <p style="text-align: justify;">В новое здание переехали в феврале, а уже весной принялись благоустраивать территорию. Тогдашний редактор Виктор Антонов выдвинул идею посадить вокруг здания ели. Вначале поговаривали о серебристых елях, но это намерение так и осталось благим. В мае набрали в лесхозе саженцев и привезли на переулок. В день коммунистического субботника, 21 апреля, ездили в совхоз на переборку посадочного картофеля в буртах, а сажать ёлки решили 5 мая, отметив день советской печати ударным трудом на своей территории.</p> <p style="text-align: justify;">В конце мая зацвели сады. И редактора взволновала судьба школьного сада, отведённого под строительство узла связи. И тогда он предложил выкопать уже цветущие яблони и перенести их вместе с землёй к редакции. Носили яблони вместе с корневой землёй на носилках, по одному дереву. Старались изо всех сил. Сейчас эти яблони пышно цветут у здания на Советском переулке.</p> <p style="text-align: justify;">Заместителем редактора в семидесятые годы работал Александр Пихо. В ту пору он уже зарекомендовал себя авторитетным хозяйственником.</p> <p style="text-align: justify;">За плечами годы работы председателем колхоза, директором совхоза, а ещё раньше — секретарём райкома комсомола, сотрудником «Колхозного пути». Человек неуёмной энергии и жизнелюбия с прямым бескомпромиссным характером. Заражали его удаль и весёлое остроумие. Он болезненно относился к разным ошибкам, остро переживал общие неудачи. Он ушёл из редакции в 1980 году. Тогда же перешла на педагогический труд заведовавшая отделом сельского хозяйства Зинаида Шеляпина. Заместителем редактора назначили бывшего учителя иностранного языка, комсомольского активиста Николая Михайлова. В тот же год Антонов пригласил на должность корреспондента молодую учительницу Морховской школы Елену Макину. В декретный отпуск ушла ответственный секретарь Людмила Демидова, на её место Антонов временно пригласил молодого педагога, директора Тухомичской восьмилетней школы Александра Михайловича Машарова, корреспондентом сельхозотдела назначили молодого депутата районного Совета Николая Фролова. Впоследствии он добровольно перейдёт в водители.</p> <p style="text-align: justify;"><strong>Расценили как протест</strong><br />Коллектив редакции стал самым молодёжным в районе. Единственным «старичком» оставался всеми уважаемый Леонид Прокофьев. Леонид Николаевич специализировался на рейдах и проверках. Причём брался за самые «скользкие» темы. Таковыми были торговля, бытовое обслуживание. В 1979 году, объявленном ЮНЕСКО годом ребёнка, Прокофьев написал гневную статью о том, что в детских яслях не хватает круп и жиров для питания воспитанников. И это было правдой. Тогда, в эпоху повального дефицита, никто в районе на это обстоятельство не обратил внимания, а личностью автора заинтересовались в КГБ. Редактор получил соответствующий разнос за то, что посмели тронуть такую скользкую тему.</p> <p style="text-align: justify;">1982 год стал последним годом работы редактором Виктора Алексеевича Антонова. В конце того лета он написал книгу «Холм». Эта работа шла тяжело и давалась с большим трудом. Виктор Алексеевич откровенно жаловался на жёсткие цензурные рамки, определённые издательством. Без их соблюдения надеяться на издание книги в определённый планом срок было невозможно, а срыв сроков был чреват неприятными санкциями. Осенью того же года, завершив работу над книгой, Антонов уехал в Магаданскую область.</p> <p style="text-align: justify;">В то время была модной запрещённая песня Владимира Высоцкого со словами: «Мой друг уехал в Магадан. Снимите шляпу, снимите шляпу! Уехал сам, уехал сам, не по этапу, не по этапу».</p> <p style="text-align: justify;">Это «не по этапу» взволновало тогда не только коллектив редакции, но и многих близко знавших Антонова. Хотя сейчас, рассматривая те события с высоты 21‑летнего редакторского стажа, я не нахожу в действиях Виктора Алексеевича никаких противоречий. Партийное руководство газетой к тому времени достигло апогея своего беспредела. Секретари райкома партии ходили на редакционные летучки, давали задания сотрудникам и проверяли их выполнение, игнорируя редактора, вмешивались не только в содержание, но и оформление номеров, подчас срывая графики сдачи оригиналов и макетов в типографию. У редактора, видимо, уже не хватало сил этому противостоять. И он внезапно для всех завербовался на золотые прииски и уехал в Магадан. Этот шаг в тогдашнем райкоме расценили как протест. А вернулся Антонов через десять лет, но это уже была совсем другая эпоха.</p> <p style="text-align: right;"><strong>Фото из авторского архива</strong></p>