Из газеты «Красная звезда» от 25 марта 1942 года
С наших позиций город виден отчетливо. Недавним 50-километровым броском через замерзшее озеро Ильмень и его притоки — подлинный ледовый поход сквозь метель, глубокие снега, под свирепым ветром — наши войска подошли к городу вплотную, очутились под самыми его стенами. Сейчас красноармейцы заняты своеобразной «чисткой» окружающих деревень от фашистов — планомерной, ежедневной, неустанной.
Немало офицеров и солдат 290-й и 30-й немецких дивизий «вычищены» из советских деревень, да так, что никогда не увидят они больше белого света. Имеется здесь и дивизия эсэсовских головорезов «Мертвая голова». Мертвая — тем лучше! Похоронят и ее по первому разряду.
Огуречный рассол
Из 300 населенных пунктов Старорусского района освобождено нашими войсками уже более половины. Лыжные отряды совместно с партизанами перерезали почти все питательные железнодорожные и шоссейные магистрали, идущие с запада к Старой Руссе. Один из лыжных отрядов ворвался на окраину города в лагерь военнопленных и освободил сразу несколько сот человек. Здесь были и военные, и гражданские люди.
Освобожденные пленные прихватили с собой немецкого лагерного жандарма. Вот он сидит перед вами — долговязый, небритый, весь от макушки до сапог покрытый какой-то мутной, рыжей ледяной коркой.
— Что это за корка такая?
— А огуречный рассол,— словоохотливо отвечает один из пленных,— он от нас в бочку с рассолом спрятался… Мы его вытянули, пока привели, подмерз.
Оказывается, услышав автоматные очереди лыжного батальона, пленные, не дожидаясь освобождения, подняли восстание. Выломали двери бараков, выбежали наружу. Жандармы пустились наутек. Рядом был интендантский склад, и они прятались в пустые бочки, кадушки с солеными огурцами. Пленные находили их и там.
Месяцы страшной жизни в плену, побоев, мучений, издевательств оказали свое влияние: дорвавшись до своих мучителей, люди стали истреблять жандармов. Только один уцелел. Его вытащили из бочки с рассолом и привели к нам: того, что покрыт ледяной коркой. Теперь сидит в углу, подобострастно и испуганно глядя на окружающих.
— Пусть скажет спасибо, что не засолили, — заканчивает рассказчик под взрыв хохота.
О плене рассказ следует за рассказом — каждому хочется поведать о своих муках. Вот Войтов Никита — худощавый дядька с хриплым голосом, длинной бородой и усами. На вид ему — не менее четырех десятков. Это грубая ошибка: Войтов — хлопец 20 лет. Но всем известно, что такое немецкий плен. Каждый месяц старит на пять лет. Хорошо, если только старит: люди умирают сотнями. Нетопленые землянки, голод…
— В декабре,— рассказывает Войтов, — повезли нас, несколько сот человек, на работу в Дно. Мороз лютющий. Посадили полуголых на открытые платформы. Говорим переводчику: замерзнем, ведь голые. Смеется, паразит: «Не сдохнете, голым работать легче, а сдохнете — тоже не беда!».
Едем. Ну, от мороза и ветра стал, конечно, народ коченеть. Падают с ног — кто на платформу, а кто и совсем под вагоны. Таких охрана пристреливала.
Партизаны и предатели
Пути снабжения старорусского немецкого гарнизона перерезаны нами со многих сторон. Гитлеровцам здесь с каждым днем становится все тяжелей физически и морально.
Этому немало способствуют партизаны. Из небольшой группки — ядра районного актива, действовавшей в Старорусском районе с первых дней вторжения немцев, выросли крупные отряды, среди которых знаменитый отряд «Ивана Грозного». Перед ним немцы испытывают почти мистический страх. Только за последний месяц в городе и пригородах истреблено партизанами 196 фашистов, 23 автомашины со снарядами, один штабной автобус, сбит один бомбардировщик, взорвано три железнодорожных моста и два склада. Партизанам и Красной Армии всемерно помогают жители самой Руссы и всего района.
Вообще, горожане и колхозники не склонили свои головы перед немецкими оккупантами. Когда фашисты объявили набор добровольцев для поездки на полгода на работу в Германию, то ни один человек не откликнулся на призыв. Тогда глашатаи «добровольности» взялись за кнут. Согнали насильно людей, погнали под стражей. Тут началось вселенское бегство: «добровольцы» удирали — как кто мог и куда мог. Немало новых бойцов дал этот «набор» партизанским отрядам!
В городе, рядом с комендатурой, находится городская управа с белогвардейцем Быковым во главе.
— Долговязый такой, рыжий, сопливый, худой, в новом, совсем не ношеном костюме, — так рисуют городского голову жители, бежавшие от немцев.
— Пришел я как-то к нему,— рассказывает гражданин Филиппов, — окажите, мол, медицинскую помощь, пострадал от взрыва.
— Где, от какого взрыва? — спрашивает.
— Да говорю, господа немцы, их благородия в одном месте гуляли, баловались, решили пошутить, да и кинули из окна в прохожих гранату. Осколок в меня и угодил…
— Что? — говорит. — Ты действия господ офицеров осуждаешь? Критики захотел? Иди-иди, господа шутят, ты не жаловаться должен, а радоваться…
Так я и зализывал свои раны, как собака. Потому что во всем городе немцы открыли только одну амбулаторию, да и то платную: 10 марок прием, а самая крупная зарплата в городе — 30 марок в месяц…
Новый порядок
Ни одна школа в городе и районе не работает. Учителям было приказано под угрозой расстрела сжечь все до единого произведения русских классиков. Потом к русским присовокупили мировых и даже немецких классиков — всё в огонь! Зачем книги читать, когда есть другие развлечения? Например, метание гранат в прохожих.
Специальными афишами немцы объявили: Старая Русса — исконный немецкий город. Желая, видимо, придать городу «немецкий» облик, гитлеровцы загнали скот в древний красивый старорусский собор, повесили на перекрестках главных улиц трупы замученных ими людей, пооткрывали дома терпимости, куда силой затаскивали женщин и девочек-подростков. Да, после всего этого вид у города стал действительно немецким!
Впрочем, даже гитлеровские воротилы стали, видимо, несколько в тупик от подобного онемечивания. Оказалось, что в городе за время немецкой оккупации заболели венерическими болезнями 20 процентов всех женщин, загнанных немцами под угрозой расстрела в дома терпимости. Приказ, объявивший это, не отрицает, что болезнь занесена немецкими офицерами и солдатами. Приказ обращается к больным с настоятельным советом не насиловать женщин. Забота о населении? Нет. «Один больной солдат может сделать больными десятки других»… А несчастные женщины? Наплевать, вот еще нежности!
На стене дома висит объявление: «При рождении девятого живого ребенка или седьмого сына родители имеют право выбирать в крестные Адольфа Гитлера или имперского маршала Германа Геринга». А рядом повешены две беременные женщины — Нилова и Бойцова. Тут же висит третья — Прокофьева, после которой осталось четверо маленьких ребят. За что повешены они? Так, для острастки.
Для острастки расстреляли гражданина Смелова. А его двухлетнего сынишку оставили на морозе умирать. Мальчугана подобрали партизаны, оттерли снегом ручки-ножки, взяли к себе.
Казням и издевательствам нет конца. На улицах и площадях трупы повешенных, покачивающиеся на зимнем ветру. Кто эти несчастные люди? Какие преступления они совершили?
Фотоснимки найдены у убитого в районе Старой Руссы немецкого унтер-офицера Герхарда Валонка.
Один, защищая свою жену от немецкого офицера, толкнул его кулаком в грудь. На виселицу! Другого сочли партизаном за то, что случайно оказался рядом, когда партизаны обстреляли немецкий патруль. На виселицу!
Город не сдался!
Город от немецких грабителей совершенно обнищал и изголодался. Никаких магазинов, рынков нет и в помине. 200 г хлеба на несколько дней — вот паек. Среди населения участились заболевания. Тифозных немцы расстреливают или заставляют идти пешком через линию фронта: несите, мол, заразу советским войскам!
Акты вредительства и саботажа разлагают немецкий тыл. В результате народных диверсий на железных дорогах и на станции города не проходит дня без катастрофы, аварии. Бесконечны поджоги казарм, заселенных немцами. Недавно загорелся четырехэтажный дом тайной полевой полиции — сразу с четырех сторон. Сгорели все документы, да, кстати, изжарилось четыре десятка матерых фашистов.
Трижды меняли немцы местоположение своего аэродрома в Старой Руссе, и каждый раз он разрушался нашей авиацией: цель была указана друзьями снизу. Этим же способом были уничтожены три склада с горючим и склад с боеприпасами.
Пройдите по улицам. Вы увидите группу людей возле немецкого объявления. Подойдите поближе. Рядом с немецким приказом наклеена подпольная газета старорусского райкома партии «Трибуна». Именно ее-то и читают горожане. Приблизится полицейский — переведут глаза на объявление. Вот и поймай их за чтением недозволенной литературы! «Мы немецкий приказ читаем!»…
Немцы до того обессилели в борьбе с уловками расклейщиков «Трибуны», что даже собственные свои объявления стали печатать на листках со штампом «Трибуна». Может, это привлечет читателей к объявлениям? Не привлекает!
Туже и туже с каждым днем становится немцам в Руссе. Горит у них под ногами земля, бьют их с воздуха и с земли, с фронта и с тыла. Под воздействием наших снарядов начинают они понемногу откатываться на запад, поближе к Чудскому озеру.
На Ильмене и вокруг Ильменя фашисты получили немало ударов. Что ж, история подчас и повторяется. Всыпали на Ильмене, получат и на Чудском озере так, как получили некогда прапрадеды рыцари-псы от русского полководца Александра Невского!
Алексей ПОЛЯКОВ,
батальонный комиссар
Опубликовано в газете 24 сентября
